Есть куда вернуться...

Milla,  каюсь, раздел о медитации читал через строку- не мое (как не крутил в голове "медитация есть любовь"— не укладывается; по-моему, восточные практики совершенствования/выживания вообще не оперируют этим понятием). Дальнейшее чтение откладывал до подходящего настроения. Сегодня взялся под первый снежок и не смог оторваться. Особенно зацепили беседы. Вспомнилось, как с женой Ренни на трех языках часа полтора обсуждали положение женщины в Индии.  Не уверен, что свобода выбора делает нас усредненно счастливее в браке:80% разводов- спорный довод в пользу нашей системы. И уж точно, никакой пастух, заботящийся о сохранении породы, не допустит свободной любви в стаде. С другой стороны, никто не догадался бы, что великому русскому поэту и создателю литературного языка нужно было выписать дедушку хоть и  царских кровей, но из Африки. Необъятная тема.
О съемках белых девушек на пляже с локалами- Роману, наверно, во всех инструкциях нужно писать: для местных это сродни участию в фотосессии Рlayboy, причем, в лучшем случае. Прямо, в заставке каждой темы, там где раньше было  "Пролетарии всех стран, соединяйтесь". Что-то вроде: "Внимание, фото в купальнике с индусами снижает Ваш статус до минимального".
Про правительниц— помимо проходных, было и у нас две выдающихся имератрицы, правление одной из которых назвали Золотым веком. Можно и шпильку было вставить оппоненту: умерла своей смертью, а не от руки телохранителя ( а вот мужу ее с охраной не повезло).
Больной вопрос- акулы. Поражает тотатальное отсутствие доступной информации по акулам у гоанских берегов ОКЕАНА. Немного успокаивает обилие рыбацких лодок на траверсе Калангута- может, после рыбаков, им просто жрать нечего, да и самих отлавливают.

Немного жаль ушедшей сказки, но так и должно происходить— любые матрицы, искусственные схемы воспрятия чужого мира обречены. Может, попробовать приехать вдвоем, чтобы избавиться от неизбежной настороженности и вынужденной боевой стойки, и на берегу так же расслабленно плыть по гоанским волнам, как и в океане?
Спасибо.

stsep, Молодец ))

Какой рассказ! Сильно! Есть же время у людей!! )) Радует...) А Мила (если Людмила), на Хинди будет Снэ(х)И.. 

Про томатный сок - а вот не догадаетесь. Он самый крайний справа - розовый такой. Вкус - очень не обычный и не похож на привычный нам. Больше заказывать не буду...

 2016-02-20 19-17-50.jpg (110.14 кБ. 900x600 - просмотрено 983 раз.)

Зато какой вкусный в ГОА томатный сок в тетрапакетах！

Я очень благодарна всем, кто читает, и кому интересно то, что я пишу.

knezevolk, благодарю Вас! Именно такие отклики воодушевляют меня писать дальше.
Nick&Maya, что касается медитации и любви - об этом, возможно, напишу чуть позже. Это можно только испытать и понять, словами описать сложно, почти невозможно. По некоторым затронутым Вами вопросам чуть позже еще отвечу.
Musafir, благодарю за теплые слова, свободного времени у меня как раз и немного, но мне просто очень хотелось писать, и я старалась и стараюсь выкраивать время на это занятие, сколько могу.
Tanyshka, добро пожаловать! Вы классная!!! Я очень рада нашему знакомству!
Igorgri001, я пробовала этот сок, на вкус как холодные помои
Greenray, да, сок из пакетов вкусный, но в последние поездки я стараюсь питаться в Гоа живой, не консервированной пищей и соки из пакетов уже не пью. Обожаю салат из гоанских помидоров!

Итак, продолжаю 

На следующий день я пришла на пляж ближе к вечеру, целый день у меня в голове будто происходила какая-то невидимая перестройка, перезагрузка, или, может, как когда-то написали американцы на той самой кнопке, "перегрузка". Санни после вчерашнего со мной был не очень доброжелателен, он не смотрел в мою сторону и не подходил ко мне до тех пор, пока я сама не позвала его. Я сидела, наблюдала за тем, как он и его коллега Дип работают, принимают заказы, общаются с клиентами. Моя злость на индийцев постепенно испарялась. Я сидела и думала, что Санни, и, наверное, даже еще в большей степени Дип, действительно повели себя как мужчины, они ведь выгнали тех индийцев, защитив нас от столь навязчивого внимания.

Я вдруг почувствовала к ним глубокую искреннюю благодарность и мне захотелось выразить её словами. Я позвала Санни, он подошёл ко мне серьезный, без улыбок и своих обычных шуточек. "Санни, я хотела выразить признательность тебе и Дипу, что защитили вчера нас от тех идиотов. Вы повели себя по-мужски. Я действительно чувствую себя безопасно здесь, в этом кафе, и это во многом именно заслуга вас, работников шека, вы защищаете своих гостей и действительно благодаря вам отдых здесь приятен и сюда хочется возвращаться вновь и вновь. Передай и Дипу мои слова, хотя потом я сама поблагодарю его лично." Санни тронули мои слова. "Знаешь, ты ведь впервые разговариваешь со мной так. Ты никогда не говорила мне столь добрых слов. Я счастлив видеть, как ты говоришь это и улыбаешься. Мне хочется задать тебе много вопросов. И вообще ты не должна быть одна, я буду общаться с тобой, чтобы ты не грустила. Я вот - не один. У меня есть друзья в этом шеке, мы одна команда, мы семья, мы поддерживаем друг друга всегда." Потом он перевел тему и сказал: "В жизни бывает всякое. Я слышал историю об одной шестнадцатилетней девушке, которая приехала в Гоа с мамой на две недели. Мама уехала, а девушка осталась, она не захотела уезжать, потому что полюбила индийского парня". Похоже, Санни опять начал фантазировать про нашу с ним любовь. Мне эта история с девушкой показалась откровенным бредом и выдумкой, потому что несовершеннолетняя девушка явно не могла бы остаться в Гоа без матери, и я даже не стала комментировать эти его слова. Я ответила Санни: "Не волнуйся обо мне, я не одинока, здесь у меня есть друзья-индийцы, на родине остались люди, которые любят меня и которых люблю я. Я не обещаю тебе долгих бесед, ты же знаешь, я не люблю бла-бла-бла, но на какие-то твои вопросы может и отвечу. Расскажи лучше, как вчера прошла пенсионерская вечеринка."

"Ооо, они все вчера очень много пили пива, водки и еще чего-то, потом в конце вечера Марина, уже очень пьяная, подошла Драгану, и, сев к нему на колени, сказала ему при всех: "Драган, ты мне очень нравишься, мне нравится твой стиль, твоя внешность, ты сегодня великолепно выглядишь, но, извини, секса у нас не будет. У меня есть мужчина и я верна ему..." Санни возмущенно добавил: "И знаешь что, она его поцеловала в губы!" Я ответила, что не вижу чего-то очень плохого в поцелуе. "Но до этого она поцеловала в губы и меня, там, на берегу!!! - воскликнул Санни. - Мы стояли у моря, когда ты сидела на песке, и разговаривали с Мариной, и она меня поцеловала. А потом она сказала мне, что не даст мне секс, что её интересует только дружба. Я ей ответил, что меня как раз и не интересует дружба с ней, мне нужен только секс." "И что же она тебе ответила?" "Она просто рассмеялась. Мне кажется, у неё не все в порядке с головой. Она говорит, что у неё есть муж, но почему она тогда приехала сюда с подругой? Где её муж, почему он не здесь и не с ней? Почему она поцеловала меня и Драгана? Я не понимаю. Я попросил её, чтобы она сюда, в это кафе, больше не возвращалась. Я не хочу её больше видеть."

Какая-то детская наивность и при этом откровенная наглость Санни меня и смешила, и немного злила, и еще больше разочаровывала в нём. Его представления о мире, о людях, в чем-то были похожи на какие-то детские мультяшные, сильно оторванные от реальности фантазии. Уже позже, побывав этой осенью в Гоа вновь, я узнала некоторые факты о жизни знакомых мне бич-боев. Принятые обществом жизненные ценности (в том числе семейные) и общественные устои и нормы у них в головах, похоже, были разрушены полной свободой от родительского контроля, непостоянством работы, дохода, краткосрочностью и непрочностью отношений между окружающими людьми - приезжающими, отдыхающими, мигрирующими работниками. Отсутствие настоящих привязанностей - образно выражаясь, не прикрепленные к земле корни - ни связи с родом и семьей, ни сбережений, ни имущества, ни постоянного спутника жизни противоположного пола для удовлетворения потребностей в физической и духовной близости, принадлежности, общении и любви, сильно искажали их картину мира.

Из того, что я узнала этой осенью - очень многие молодые парни уже полным ходом переключают внимание на женщин гораздо старше себя, годящихся им в матери и даже в бабушки. Молодые русские девчонки часто дают решительный отпор нищим голодранцам бич-боям. По словам моих друзей-индийцев, молодые уважающие себя русские женщины выходят замуж за приличных местных, гоанцев - из хороших семей, с достойной работой, например, за менеджеров отелей, банков, бизнесменов. Женщины же постарше приезжают зимовать в Гоа, снимают жилье и находят себе молодых и нищих мальчиков, с которыми живут сезонно, что-то им покупают, спонсируют какие-то радости типа байка, нового телефона, платят за проживание. И всё большему количеству мальчиков позиция альфонса кажется привлекательной и приемлемой.

В этом ноябре мне было ощутимо легче - я вообще перестала лежать на пляже, приходила туда лишь поплавать, индийцы ко мне практически не приставали. Довелось пообщаться с некоторыми женщинами, приехавшими на зимовку, и выслушать много жалоб об усиливающихся наглых приставаниях молодых мужчин (иногда при этом даже женатых и с детьми) к одиноким женщинам пожилого возраста. Всё чаще и всё наглее индийцы стали просить дорогие подарки (это я с удивлением испытала и на себе), семечки и шоколад как подарки уже не особо котируются. Стали просить часы, телефоны, какие-то качественные европейские вещи типа рубашек, рюкзаков, и если подарки привезены, это воспринимается как должное, без какой-либо глубокой благодарности. Всё больше слышится злых комментариев (я, кстати, слышала в свой адрес их и раньше, теперь я стала вспоминать, хотя тогда я не обращала на это особого внимания): познакомилась с пожилой, довольно полной женщиной и она мне рассказала, как, при возвращении с пляжа, ей настойчиво предлагали такси, когда она отказала, индиец крикнул: "Биг бади, куда тебе ходить пешком по такой жаре, заплати и поехали."

Всегда, когда человек берет на себя роль Бога, появляются серьезные проблемы. Достижения современной медицины привели к тому, что соотношение мужчин и женщин в индийском обществе уже сильно перекошено. Летая внутренними авиалиниями, я заметила, что детей-мальчиков гораздо больше, чем детей-девочек. И чем дальше, тем, очевидно, будет хуже и хуже, уже только за последние шесть лет, в которые я езжу в Индию каждый год, на моих глазах, ситуация всё более и более усугубляется, вокруг становится все больше молодых и очень не по-здоровому сексуально озабоченных мужчин, некоторые уже начинают стареть и дуреть, так и не женившись, затянув с этим делом, и очнувшись, когда невесты уже все разобраны.

Уменьшение количества женщин улучшает их положение, при этом, как жалуются мужчины-индийцы, некоторые женщины становятся властными и высокомерными. Женщины всеми силами стараются выйти замуж за мужчину из более высокой касты, становятся почти нормой неравные браки, где жена из низшей касты, а муж из более высокой. Одна знакомая мне женщина из низшей касты, имевшая длительные отношения без брака с мужчиной из более высокой касты, прекратив эти отношения, хорошо вышла замуж за другого достойного мужчину. К сожалению, из этических соображений, не могу описать здесь эту очень интересную и в то же время драматичную историю.

Индийское общество меняется стремительными темпами и, удивительно, незаметно, меняет и меня. Побывав в этой осенью в Индии, я на многое стала смотреть уже иначе, во мне произошли существенные внутренние трансформации. Многое мне открылось по-иному. Разбились и уже не подлежат восстановлению не только розовые очки, через которые я смотрела на Индию, Гоа, индийцев, но и черные очки, через которые, как я теперь поняла, я смотрела ранее на Россию, Москву и русских. Неправда прежних моих мнений и взглядов постепенно отодвигается и появляется больше пространства для Правды, коей, по сути, является Реальность. Я продолжаю любить Индию, но уже не той слепой безудержной любовью. При этом я все нежнее люблю мою страну, в которой живу и людей, которые в ней живут. Всё как-то выровнялось. Из дикой синусоиды - плюс в Индии, минус в России, жизненный график превратился в мягко плавающую, чуть волнообразную линию по большей части движущуюся стабильно в положительных значениях.

Индия всё еще источник вдохновения для меня. Я буду писать продолжение истории моей майской поездки, периодически делая вставки из предыдущих и этой новой, ноябрьской. Мне еще о многом интересном хочется рассказать, и, главное, есть о чем - об интересных знакомствах, индийцах, европейцах, и даже пляжных собаках, а еще что нового я узнала о кастах и индийских устоях. В силу того, что я перфекционистка, мне вообще-то писать довольно трудно. Но я буду учиться просто писать, не особо задумываясь, может так дело легче и быстрее пойдет...

Milla, Спасибо Вам огромное за рассказ, очень интересное и поучительное повествование, читал не отрываясь. Как и один из читателей Вашей темы, каюсь, что пропускал моменты про "просветление", медитацию и т.п. - не мое это) видимо еще время не пришло, а возможно и не придет. Интересно было наблюдать как трансформируется ваше мировосприятие, как "разбились и уже не подлежат восстановлению не только розовые очки, через которые я смотрела на Индию, Гоа, индийцев...". Грустно немного, но все по делу и очень профессионально написано.

СерегаКи, благодарю за добрые слова! Продолжаю:

"Пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ". Китайский император Цинь Шихуан.

Я уже сидела в шеке за столиком под навесом, когда увидела, как к шеку идут Марина и Светлана. Мне было интересно наблюдать реакцию Санни на их приход, учитывая то, что он сказал мне, что просил их не приходить сюда. Марина увидев меня, приветливо помахала рукой. Они подошли ближе, я предложила им сесть за мой стол. Я помнила, что сегодня у них была экскурсия. Мне хотелось узнать их впечатления. "Как провели день, понравилась экскурсия?" Марина подняла глаза вверх и как-то неуверенно ответила: "Ну, галочку поставили". Я так поняла, что особого восторга экскурсия у них не вызвала. В такую жару это было и неудивительно. Воды в водопаде сейчас немного, плантация специй после засушливого сезона тоже не отличалась буйными красками. 

Я не сдержалась и заметила, что еще вчера я пыталась им намекнуть, что май-не время для подобных путешествий, и что лучше бы им было бы поездить по пляжам Северного Гоа, это близко, красиво и можно искупаться в море. "Но для того, чтобы это понять, нам нужно было съездить туда". Эмоции у девочек в итоге были явно другие, нежели у Ольги, которая вчера так рекламировала эту экскурсию и водителя-индийца, рекомендованного Санни.

Пока мы разговаривали, Санни отошел от нашего стола, лишь издали поздоровавшись с Мариной. Я рассказала девочкам, что видела их вчера вечером, когда они вернулись в отель. Я пыталась привлечь их внимание, но они не заметили меня, сидящую за столиком. Они промчались до ресепшн и потом так же быстро прошли вглубь отеля в свой номер.

"Да, мы вчера были очень напуганы после нападения",- сказала Марина. "Нападения???" - я была удивлена и попросила рассказать подробнее, что произошло. "Когда мы уже возвращались в отель, мы шли по пляжу, в том темном месте, знаешь, где рыбацкие лодки, там ведь почти нет освещения. И двое крупных индийцев стали по две стороны от нас и зажали нас между собой. Хорошо, я не растерялась и сильно врезала коленкой одному из них между ног. Он скрючился, а мы побежали, что было силы. По песку, конечно, быстро не убежишь, но нам удалось добежать до ближайшего шека, где уже было светло и там уже было безопасно. Не зря, значит, здесь ходят полицеские по вечерам." "Полицейские???" - я опять удивилась. "Да, мы с Санни вчера стояли на берегу, и к нам подошли двое таких крупных индийца". "Они были похожи на качков из спортзала, -сказала я, - я видела их вчера, они с вами долго разговаривали, потом пошли в мою сторону, я испугалась их, закричала "чего вы хотите?" и сразу же очень быстро пошла с пляжа, здесь мне было страшно оставаться". "Это были полицейские в штатском. Они патрулируют побережье в вечернее время. Им не понравилось то, что я, белая девушка, стояла рядом с индийским парнем и даже обнималась с ним. Они задали много вопросов Санни, я не поняла о чем они его спрашивали. Потом они спросили меня, почему я здесь стою с ним. Я на ломаном английском, как могла, объяснила им, что Санни - просто мой друг, и мы решили прогуляться у моря. Санни не сделает мне ничего плохого, он хороший."

Я была удивлена услышанным, поскольку всегда ощущала Гоа как очень безопасное место и мне никогда особо не было страшно гулять по пляжу поздно вечером, до одиннадцати вечера так точно. Мне так нравились эти прогулки. С моря дует прохладный вечерний бриз, вода теплая, будто парное молоко, на столиках шеков стоят свечи. Отовсюду слышна музыка. Можно бродить по берегу моря, не боясь обгореть, наблюдая за луной и звездами. Темно-синее небо цвета индиго, мчащиеся по небу черные и серые облака, время от времени закрывающие частично, а иногда и полностью, желтую с серебристым отливом, луну. Иногда на небе много звезд, так бывает в засушливый сезон, а в мае, когда уже близится сезон дождей, по небу постоянно гуляют туда-сюда облака - и днем и ночью. Я люблю смотреть на облака, мне нравится лежать на песке и наблюдать, как они неторопливо перемещаются по небу, и картина наверху постоянно меняется.

"Уже скоро я перееду жить на пляж и смогу приходить к морю в любое время дня и ночи!"- мечтательно сказала я. "Везет тебе, мы уже завтра уезжаем, а мы только-только привыкли и начали по-настоящему отдыхать". "Даже несмотря на все эти вчерашние происшествия?" "Ааа, это ерунда, все нормально же", - мне показалось, что Марина и Светлана были расстроены и вообще как-то тихи сегодня вечером. И тут на горизонте показались Ольга и Николай. Ольга медленно, переваливаясь с ноги на ногу, с трудом ступая по песку, несла свое большое шарообразное тело к шеку. Николай так же медленно шел рядом с ней, поддерживая под руку. Они сели за ближайший столик, который попался им на их траектории движения. Ольга помахала рукой и крикнула: "Идите к нам!" Марина спросила: "Пойдешь с нами?" Я немного колебалась внутри, возможно, меня не особо хотели видеть за этим столом, с учетом, что вчера я грубо ответила Ольге, что ненавижу, когда меня используют, как переводчика. С другой стороны, девочки поднялись и уже собирались идти, и мне бы не хотелось производить впечатление, что я пренебрегаю их обществом. Я решила, что это будет мой тренинг принятия. Я могу немного посидеть с ними, а потом, если станет совсем неинтересно, уйти.

Ольга и Николай, как мне кажется, тогда даже не поздоровались со мной, я не ощущала никакой недоброжелательности к себе, но, как и в предыдущий вечер, они были озабочены только своими беседами, как и вчера это был будто скрытый игнор. Девочки пришли со своим заказанным ранее пивом, тем не менее, Ольга заговорщицки предложила выпить чего покрепче. В рюкзачке, который принес Николай, была водка, виски, семечки, сушеная засоленная рыба, шоколад, одноразовые стаканчики. Они тоже завтра улетали и им нужно было употребить остатки привезенного. Я отказалась, девочки согласились выпить водки. Я была удивлена тем, что девочек нисколько не смутило то, что они мешают пиво и водку и их не смущают возможные последствия такого замеса. Я лично всегда придерживалась личного правила пить какой-то один напиток в течение всего вечера. Тем не менее, я не стала ничего комментировать - во-первых, это было не мое дело, во-вторых, у меня был тренинг принятия. Я пыталась понять, о чем был разговор, и если не поучаствовать в нем, то хотя бы спокойно выслушать других. К нам подошел Санни, Ольга, как обычно, расцеловала его, и я так поняла, что одним из самых главных достоинств Санни в глазах Ольги было то, что он не был против распития Ольгой и Николаем своих собственных напитков.

Ольга достала из рюкзака нераспечатанную бутылку водки, и, подмигнув Санни, протянула ему. "Нье нада, спуасиба, нье нада". Санни ни в какую не хотел брать водку. Ольга достала соленую рыбу - сушеных полосатиков в запечатанной полиэтиленовой упаковке. Санни скривился и опять запел своё: "Нье нада, спуасиба, нье нада"... Тогда Ольга достала шоколадку "Вдохновение". "Это ок, айл тейк, спуасиба", - сказал Санни, широко улыбаясь. Ольга опять притянула его голову, и, как маленького ребенка, смачно поцеловала его в щеку. Санни спросил, что мы будем заказывать, я, как обычно, заказала сок, Ольга с Николаем заказали, по-моему, картофельные чипсы на закуску. Ольга распечатала полосатиков и предложила мне соленую рыбку, я согласилась, Санни, находящийся рядом, с отвращением смотрел, как я её стала грызть. Он смотрел на меня так же, как мы, бывает, смотрим на азиатов, поедающих разных сушеных или жареных жуков или гусениц. Для него это явно была неприемлемая еда.

Светлана, Марина, Ольга и Николай выпили и стали делиться впечатлениями о прожитом дне. Марина стала рассказывать, как на завтраке они познакомились с какими-то парнями, кто-то кому-то что-то сказал, потом ответил, потом появились другие девчонки. Я же грызла рыбу и со смехом наблюдала как Санни морщится при взгляде на меня. Я думала поучаствовать в разговоре, но даже не представляла, в каком месте беседы могу сказать что-то значимое. Вообще я бы с удовольствием поговорила о том, какой приятный бриз дует с моря, какой теплый песок под ногами, как красиво растекаются белоснежные волны по желтому песку. Какое красивое сегодня небо, и как приятно посидеть на берегу и послушать шум волн. Как хорошо в Гоа и как удивительным образом, несмотря на все недостатки этого курорта, хочется сюда возвращаться снова и снова. Но я была уверена, что эти темы моим собеседникам не интересны, у них свои темы, с которых их ни за что не сбить - кто кому что сказал, кто на кого как посмотрел, кто как выглядел и что сколько стоит. Я просидела с ними не более двадцати или тридцати минут. Потом как можно вежливее вклинилась в разговор, пожелала всем хорошего завтрашнего полета, приятного вечера, поблагодарила за рыбку и за компанию, расплатилась с Санни за сок и пошла. В ответ мне тоже пожелали хорошего отдыха и всего наилучшего. 

Я встала и пошла к морю. Мне не хотелось идти в гестхаус, но было уже темно, и мне нужно было собирать вещи к предстоящему переезду. Я ненадолго присела на берегу, под шум волн мысли прояснялись и будто становилось чистым пространство сознания, находящееся за мыслями. "Что есть принятие? Наверное, это не значит, что мне должно быть интересно то же, что и моим собеседникам. Принимать - это не означает, что я должна вовлекаться в их беседы и интересоваться тем же, чем интересуются и они. Принимать - означает позволять другим быть другими, разными, "пусть расцветают сто цветов"...

Мне понравилась эта мысль и я решила как можно чаще вспоминать об этом, в любых ситуациях. Пора было идти, надвигалась темная ночь, луна спряталась за облаками, звезд не было видно из-за облаков. Я решила рискнуть и идти в гестхаус через пляж, мимо рыбацких хижин. Мне было страшно, но я успокаивала себя, что еще не очень поздно. И вообще я иду этой дорогой последний раз, завтра я перееду на берег и мне не нужно будет бродить по темноте, возвращаясь к себе в номер. Я шла медленно, озираясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху. Пляж остался позади. Я шла по частному сектору мимо домов местных состоятельных жителей, гестхаусов, домов, сдаваемых в аренду приезжим индийцам.

Я была уже метрах в трёхстах от моего гестхауса, как мне навстречу выбежала рыжая собака. Она посмотрела на меня снизу вверх, взвизгнула, потом зарычала. Я остановилась, как вкопанная, не двигаясь, затаив дыхание от страха. Собака раззадорилась, почувствовав мой страх. Она лаяла все сильнее. Непонятно откуда, из темноты выбежала еще одна, черная, громко и недовольно лая на меня. Потом третья, четвертая, пятая. Они все громко лаяли, хрипло и злобно, готовые, как мне тогда казалось, меня порвать. Они окружили меня плотным кольцом, издалека раздавался лай множества других собак, видимо, мчащихся по подворотням в сторону очага конфликта.
"- Валюша, спокойно, главное не волноваться, не выделять адреналин.
- Поздно, Оля, уже выделила."

Мне было страшно, собаки чувствовали исходящий от меня страх, я боялась, что эти собаки изорвут меня на куски. Я стояла без движения, не совершая никаких угрожающих для них движений, но они раззадоривались все больше и больше и лаяли все громче и злобнее. Рядом со мной был дом местного жителя с закрытой калиткой и небольшим приусадебным участком. В окнах дома горел свет, но двери были закрыты и никто не выглядывал посмотреть, что происходит на улице. Я стала громко кричать, не глядя на собак: "Пипл, хэлп, самбади, плиз, пипл, хэлп..."

Дверь дома открылась и из-за двери выглянул местный житель, гоанец, худощавый, жилистый мужчина лет пятидесяти, в белой майке и шортах. Он увидел, что меня окружила стая бродячих собак, вышел из дома, открыл свою калитку и стал прикрикивать на собак, не угрожая им палкой, но разговаривая с ними так, будто он их хозяин, приказывая им успокоиться. Собаки прижали хвосты и замолчали. "Ты можешь идти дальше, они ничего тебе не сделают". "Это Ваши собаки", - спросила я у него. "Нет, это не мои, я не знаю, чьи они". Я двинулась в сторону гестхауса, собаки опять зарычали на меня и принялись лаять. "Проведите меня, пожалуйста, они не дадут мне пройти, мой гестхаус здесь рядом, триста метров." Индиец опять что-то сказал собакам, и не очень довольный пошел со мной, возможно я его разбудила. Мы прошли метров сто, собаки отстали, разбежались. Впереди стоял еще один индиец, местный житель, который, видимо вышел из дома, услышав лай собак. "Это на тебя они лаяли?"- спросил он у меня. "Да, они непонятно откуда набежали и мне казалось, они меня порвут. Первый индиец, увидев, что мне уже не угрожает опасность, развернулся и пошел обратно. Я поблагодарила его вслед. Второй индиец прошел со мной еще немного, пока я ему рассказывала, как меня окружила стая собак. Благодаря этим двум индийцам в целости и невредимости я добралась до гестхауса и стала судорожно, потихоньку отходя от стресса, собирать вещи для переезда...

Как восхитительно вновь читать ваши теплые повествования. Рада вашему возвращению, Мила. Полюбила ваши тексты с октября 2016 года, жаль, что потом они исчезли с сайта. В ожидании продолжения вкусных  гоанских рассказов))) Удачи!

Какие захватывающие истории.Автор со стороны наблюдает как туристки побухивают с местными мужиками,потом на синей волне у них случаются неприятности с другими мужиками,а автор пускается в философские рассуждения о отношении между людьми. Периодически возникают описание красот Гоа и мироощущение автора.Этот опус переносит читателя в мир полный приключений на свою ж.... и философского осмысления происходящего.