Полезное
Гоа - общая информация

Подготовка к поездке в Гоа


Путь в Гоа и обратно

Транспорт в Гоа и Индии

Жилье в Гоа

Жизнь в Гоа

Разное

О сайте / контакты

Серега вскрылся (историческая поездка по ашрамам Южной Индии)

Просмотров темы: 34361

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
: 13 Ноябрь 2007, 15:51:42
Взято с сайта АчаБабы: http://achababa.ru/Kuzmin_trip.htm

Серега вскрылся (историческая поездка по ашрамам Южной Индии)

В феврале 2002 года меня, т.е. Ача Бабу пригласили сопровождать группу паломников по ашрамам Южной Индии. В конце поездки я попросил всех участников написать пару строк о своих впечатлениях об Индии, с тем, что бы поддержать ими свой хиреющий сайт.  Итак перед вами пространные мемуары Сереги, в которых вы, уважаемые читатели, можете проследить все движения впечатлительной натуры, впервые ступившей на индийскую землю. В виду обьемности  текста он разбит на несколько разделов - см. ссылки слева. Ача Баба счел полезным предварить текст небольшими примечаниями, с тем что бы прояснить некоторые моменты мемуаров, личности автора и самой поездки.

1. Я решил оставить орфографию и проч. особенности Серегиного творения безо всяких изменений, с тем что бы вы смогли в полной мере насладится этим стильным текстом.

2. Часто поминаемый и цитируемый в тексте некий "Влад" и есть сам Ача Баба

3. Так же упоминаемые персонажи, типа "Олька, Катька, Леха, Светка" и т.п. есть члены нашей достославной группы.

4. Что касается самого Сереги Кузьмина, то это молодой человек из Москвы 26-и лет, компьютерный специалист, остроумный собеседник, и вообще парень с искрометным чувством юмора и при этом очень впечатлительный, настолько, что в некоторые моменты нашей поездки (например в Подичерри) я видел, что его вскрывает не на шутку. Отсюда и название трипа "Серега вскрылся..."

5.  Расистские, на первый взгляд, пассажи Сереги про "черных обезьян", т.е. индусов, к расизму никакого отношения не имеют, так как (вы сами поймете это в процессе чтения) уравновешены еще более едкими пассажами про "белых обезьян", т.е. туристов из России и Европы. Это что то вроде шуток про "ниггеров" черного комика Криса Рока. Так что не дергайтесь.

6. Текст иллюстрируют фотографии самого Сереги.

7. Отзывы шлите автору, т.е. Сергею Кузьмину на kuzmin_s@ok.ru


И так, получите удовольствие!

Четвертого февраля 2002 года поздно вечером наш самолет приземлился в международном аэропорту Дели. Нам предстояло провести месяц в Индии, месяц, который оказался самым насыщенным, удивительным и фантастическим месяцем за всю жизнь всех участников нашей поездки. И этот рассказ – попытка описать то, что мы увидели и узнали за время своего путешествия.


Маршрут исторической поездки по ашрамам Южной Индии  в феврале - марте 2002 года


части:
Дели
Индийский Поезд
Пондичерри
Храмы Тамил Наду
Ауровилль
Тируваннамалаи
Туалеты Бангалора
Саи Баба
Гоа
Спальный автобус
Ашрам Ошо в Пуне
Возвращение и резюме


Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #1 : 13 Ноябрь 2007, 15:53:46
Дели

Vivek Hotel. Время – час ночи. Собрали паспорта, народ, как обычно, стал на ресепшене обсуждать, кому в какие номера заселяться. Кто с кем хочет вместе жить, кто отдельно, кто в двухкоечном номере, кто в трехкоечном, кому в номере горячая вода нужна, кому чистое белье, а кому – и то и другое, и кондишн еще… (В скобках замечу, что такие вопросы возникли только в этот, самый первый раз, при поселении в самую первую нашу гостиницу. Во всех последующих отелях на всем пути нашего индийского путешествия тема горячей воды и чистого постельного белья больше не поднималась. Все очень просто: днем солнышко встало – вода горячая, солнышко село – вода холодная, а простыни купили свои. Так что глупых вопросов больше никто не задавал). Мне условия в номерах абсолютно по барабану, так что я отдал свой паспорт Владу, сказал ему, что бы поселил меня, куда хочет, и вышел на улицу, посмотреть, воздухом подышать.

Я оказался на довольно узкой улочке, темной и мрачной. Первые этажи всех домов, выходящих на улицу, закрыты ставнями и жалюзями – ни одного окна, ни одной витрины, только стены, все обклеено бумажками и расписано граффити. Рядом с дверями отеля тусовались несколько грязных личностей, стояли у своего маленького лотка, на котором они торгуют пепси-колой, водой, туалетной бумагой и еще чем-то. Там же они варили что-то на открытом огне. Увидели меня и сразу начали наперебой что-то мне говорить. Состояние легкого шока не позволило мне вступить в беседу, ограничился дежурным “Ноу”. Вдоль стен стояло несколько машин, какой-то мужик ходил от одной к другой и пытался в них залезть, дергал все дверцы, даже не пытаясь хоть как-то скрыть свои действия… Кое-где горели костры, у них сидели люди в лохмотьях, бродили бездомные коровы и собаки, везде мусор. От ближайшего костра отделилась тень и пошла ко мне просить денег, подошла, и с беззубой улыбкой, с бельмами на глазах, протянула мне полусгнившую руку. Было очень мило. В голливудских фильмах так показывают даже не дикие нищие городские трущобы, а дикие нищие городские трущобы после атомной катастрофы.

 Вообще тут надо сказать, что рейс “Москва-Дели” отличается от остальных рейсов Аэрофлота тем, что если другие рейсы перемещают тебя только в пространстве, то этот – в пространстве и во времени. Летя на месяц, например, во Францию, вы знаете, что этот месяц вы будете смотреть современную Францию, и все. Однако, летя на месяц в Индию, вы увидите современную Индию, а также: жизнь на нашей планете пятьдесят, сто, тысячу и три тысячи лет назад; будущее человечества в оптимистичном (единое счастливое общество, мир и гармония) и пессимистичном (атомная катастрофа, ядерная зима, генные мутации) вариантах; посмотрите своими глазами на жизнь в аду и насладитесь фантастическими красотами земного рая; а также станете свидетелями всеразличных нарушений пространственно-временного континуума (например, спутниковая связь и интернет в первобытнообщинном строе, современная полиция современного мегаполиса, вооруженная бамбуковыми палками и винтовками 19 века)…

 Утром проснулись и пошли завтракать. Выходим на ту же самую улицу. Вау!!! Насколько ночью она была неприветливой и пугающей, настолько сейчас она кипела и бурлила красками, звуками, запахами, вообщем, самой жизнью. По обеим сторонам улицы, во всех зданиях открылись всевозможные лавки и магазинчики, везде готовилась еда, играла индийская музыка, пелись мантры, горели благовония. И вся улица заполнена…нет, даже не людьми… Представьте себе первомайскую демонстрацию, которая идет по улице Москвы в сторону Красной площади. И вдруг она встречает другую демонстрацию, которая идет в сторону от Красной площади. Они сталкиваются, перемешиваются друг с другом, и уже вся улица полностью заполнена народом, движущемся в разные стороны. Если теперь все эти люди будут идти не прогулочным шагом, а спешить по своим делам, и в эту толпу запустить машины, рикшы, мотоциклистов, велосипедистов, торговцев с тележками и бездомных коров, то примерно получится Main Bazar street. А, чуть не забыл, все транспортные средства при этом должны беспорядочно сигналить и гудеть. Вот, теперь все точно.

Main Bazar street – торгово-туристическо-хипповской центр Дели. Теперь, оглядываясь назад, я считаю, что поездка в Индию должна начинаться и заканчиваться на Мэйн Базаре. Именно он является первой волной, в которую ныряет путешественник в своем погружении в Индию, именно он смывает первые слои московских условностей и комплексов, которые даже не ощущаются дома, но которые моментально всплывают вдали от него. Именно на Мэйн Базаре в первый раз осознаешь, что ты попал не в другую страну, а в другой мир, в другую вселенную, с совершенно другой, не похожей ни на что жизнью. На этой планете по-другому все – здесь не так едят, не так пьют, не так ходят, ездят, готовят, говорят, продают, покупают, и т.д. и т.п. И ты должен научится все делать так, как делают здесь, жрать эту еду и пить это питье, иначе ты так и останешься туристом на экскурсии, чужой среди чужих, белой обезьяной, которую все хотят обмануть. И на Мэйн Базаре мозг начинает потихонечку адаптироваться к окружающей действительности, в нем начинается процесс перестройки мышления, пересмотра стандартов и ломки стереотипов. Think Different – Думай Иначе. А думать иначе человек, впервые оказавшийся в Индии, начинает именно на Мэйн Базаре.

Пошли с Владом в европейский ресторанчик, я заказал какой-то бургер с чипсами, принесли большую котлету, картошке фри и салат. Влад категорически запретил есть салат – он не мытый, можно есть только жареные или вареные вещи, ничего сырого, никаких овощей. Я салат есть не стал, оставил его на тарелке. Не знаю почему, но мне запомнился именно этот кадр – чистенький аккуратный ресторанчик с европейской едой, вымытый стол с моей пустой тарелкой и лежащая на ней кучка салата. Я вспоминал его почти всегда, когда на улицах или остановках поезда мы покупали чего-нибудь перекусить, и нам на газетных обрывках или пальмовых листьях индусы руками накладывали какую-то еду, которую мы руками же и ели. В этой еде не всегда можно было даже угадать, из чего это сделано, но что это делалось без соблюдения какой-либо гигиены, было видно однозначно. Из десяти человек группы за месяц отравился один. В самом конце нашего путешествия, в супер-стерильной европейской Пуне, где продукты перед готовкой облучаются какими-то лучами, убивающими всех микробов, Танька отравилась, и пролежала сутки. Месяц все ели всё, что продавалось, и никому ничего не было. То есть вероятность отравления ни коим образом не зависит от того, где и какую пищу есть. Так что чем раньше перестать бояться и все отпустить, тем проще и легче будет путешествие… Но тогда я этого не знал, поэтому салатик не съел.

Пошел первый раз гулять по улице. Влад дал инструкции. Первое - на провокации с наркотиками не поддаваться. Хотя наркотики у них – везде и всегда, дешевые и хорошие, и курят их все и везде, но если полисы повяжут за покупкой – будут проблемы. И полисы могут провокации устраивать, под видом продавцов гашиша к тебе подходить. Второе - если что-то покупать – торговаться обязательно, белым все завышают цены. Ок, понято. Пошел. Иду, смотрю. Подходит мужик.

Hello!
Hello.
Where are you from?
From Russia.
Тут он начинает зазывать к себе в магазинчик с камнями всякими, заходи, говорит, только посмотри, можешь не покупать. Захожу в магазинчик, действительно, камушки всякие, цепочки. Разговариваю с ним, он достал альбом с фотографиями, стал показывать, как он на лодке плавал где-то в горах, по горной речке. Потом говорит:

Гашиш нужен?
Не-а, - говорю, - не нужен.
Только посмотри.
Его помощник, молодой парнишка, закрывает дверь магазинчика на засов, мужик достает из-под прилавка пакет и высыпает из него на прилавок колбаски гашиша.

- Попробуй, - говорит, - качественный.

Я отказываюсь, он настаивает. В конце концов сказал ему, что потом, может, зайду. Выхожу на улицу, думаю, блин, интересно, первый местный житель, с которым я познакомился в Индии – продавец гашиша. Как жалко, что я не любитель, те, кто курит – оценили бы…

С первой инструкцией, насчет наркотиков, не получилось – попался… Иду, гуляю дальше. Подходит дед - торговец картами, у него в руках несколько развернутых карт Индии в разных масштабах, карты мира, и т.д. А я как раз хотел карту купить.

Сколько, - говорю, у тебя вот эта карта Индии большая стоит?
120 рупий.
Ага, думаю, меня не проведешь, обмануть хочешь, я все знаю.

Нет, - говорю, - 120 очень дорого, давай за 100.
Нет – 110.
Нет – 100.
Думал-думал… Ладно, - говорит, - давай. Купил карту, захожу в гостиницу. Индус на ресепшене спрашивает – сколько за карту отдал?

Я гордо отвечаю – хотели 120, я за сто купил. Он улыбнулся и сказал, что у нас в отеле в туристическом киоске они бесплатно выдаются всем туристам. Дед-сволочь, взял ее в моем отеле бесплатно и впарил мне за два доллара. А я обрадовался, как у меня с первого раза удачно торговаться получилось. Первая покупка – обманули, как несмышленыша какого-то.

Потом, путем проб и ошибок, мы научились нормально делать покупки. Этот процесс в Индии гораздо интереснее, сложнее, и азартней, чем “120 – нет 100”. И с нашей, и с “ихней” стороны разыгрывались целые спектакли, с привлечением дополнительных актеров, с братаниями и с обидами, с демонстративными уходами из лавки, и “случайными” возвращениями, с “India-Russia – friendship forever” и “Why you cheat me, гребаная обезьяна”…

Хотя цены в Индии в большинстве своем мизерные, сам процесс покупки подразумевает торговлю, поэтому торговались всегда, даже на совсем какую-нибудь мелочь, хоть на несколько рупий, но цену скинуть, все равно это было приятно. Там очень скоро становится в принципе невозможно чего-то купить, не поторговавшись – не из-за экономии, не из-за жадности, не из-за вредности, нет, просто мозги уже think different.

Перед поездкой Влад нам говорил, что мы будем с пеной у рта торговаться за доллар – мы посмеялись. Там и так маленькие цены, куда еще торговаться. Влад оказался не прав – мы с пеной у рта торговались за двадцать центов.

Сколько стоит открытка?
Шесть рупий.
Давай за четыре?
Нет.
Ну и не надо. Я пошел.
Ладно, давай.
Скинули две рупии – это четыре цента. Хорошо.

А за нормальные вещи надо нормально торговаться, по настоящему. Из рекордов – барабан в Пондичерри (с 1300 рупий скинули до 250), цацки на ноги Ольге на Saturday night market в Гоа (с 600 с чем-то до 50). Т.е. очень часто цены для белых туристов завышают не в два или три раза, как пишут в путеводителях, а в десять. Но все равно в большинстве случаев это именно “разы”. Т.е. если говорят цену 220 – это не значит, что, как в Москве на рынке, можно сторговаться до 200. Это значит, что надо начинать торговаться с 50 и за 70 купить.

И еще для меня было очень важно, чтоб под настроение попало. Если настроения нет – вообще не мог серьезно цену скинуть, так, для галочки. А когда настроение хорошее - просто кайф получаешь от самого процесса, индус это чувствует, и тоже начинает с азартом торговаться, не по обязаловке. И так, с шутками, с прибаутками, получаешь радость не столько от предмета, который купил, сколько от самого процесса покупки. Хотя все равно после практически любой сделанной покупки было чувство, что тебя опять обманули.

Единственное, на что цену не завышают (по крайней мере, я не сталкивался с этим ни разу) – это на еду на улицах. Если стакан кофе стоит 3.5 или 5 рупий – он так стоит и ночью в какой-нибудь глухой дыре, и днем на оживленной улице, и в международном аэропорту в Дели. Если овощная котлета стоит две рупии, она везде и всегда по всей Индии будет стоить две рупии. Не знаю почему, но завышать на нее цену в десять раз никто никогда не будет. На фрукты и овощи это правило не распространяется.

 

Каждый второй индус на Мэйн Базаре здоровался со мной и спрашивал меня, из какой я страны. Узнав, что из России, останавливались, заводили разговор. Я даже гордость почувствовал – ишь ты, как они Россию уважают. Хрен там!

В туристических местах Индии любой индус рассматривает любого туриста как источник каких-либо материальных благ. Причем не всегда денежных (очень часто подходили люди и просили ручки – мол, четверо детей, в школе писать нечем. Видимо, они ручки где-то обналичивают). Кстати, все люди, которые просили денег в Индии, во всех населенных пунктах, в которых мы были, говорили, что у них четверо детей. Ни у одного ни разу не было трое или пятеро. Не знаю, почему, этот факт еще ждет своих исследователей.

Так и эти знакомства и заинтересованные разговоры о России ставили своей целью плавно отвести меня в магазинчик, с которого приведший меня человек получал свой процент за приведенного им белого туриста. Я, разумеется, попался и на эту удочку. Парнишка лет шестнадцати заговорил меня, пойдем, говорит, храм покажу. Пошли, зашли в храм. Какая-то миссия Харе Кришна. Интересно, посмотрел все. Потом говорит – пойдем, чего-то там garment. А у меня практики английского языка не было уже фиг знает сколько времени, я все позабывал, а у индусов еще и произношение хреновое, в два раза сложнее понимать. И я перепутал garment (одежда) и government (правительство). Пошел, думал, какое-то правительственное учреждение что ли, хочет показать. Минут десять шли, пришли в магазин, он меня сдал продавцам, сам встал у входа, что бы я не убежал, и меня стали водить по магазину, предлагая и показывая все-все-все. Я все посмотрел, и ничего не купил, хотя мне даже неудобно за это стало, что со мной тут полчаса возились за зря. Они так расстроились, я у них первым покупателем в этот день должен был стать, и не стал. Парнишка сказал – пошли в другой шоп. Он стал уговаривать, жаловаться, говорил, что ему в магазинах за туристов даже денег не платят, только ручку подарят для школы… Его стало жалко, но покупать сувениры и месяц их таскать в рюкзаке не хотелось. Я ему дал 10 рупий за то, что обманул его ожидания, и объяснил, что у меня еще месяц в Индии, и все сувениры я буду покупать перед отъездом.

А когда ты уезжаешь?
Через месяц, седьмого. Шестого буду покупать сувениры.
А ты где живешь?
Vivek Hotel…
Ok, шестого я тебе буду ждать у дверей твоего отеля.
Давай, жди – сказал я, чтобы только от него отвязаться…
Ровно через месяц, шестого марта, он ждал меня у дверей гостиницы – цель оправдывает средства. Он говорил, что ему надо помогать семье, что он сказал своему боссу, что приведет русского туриста в магазин, что я ему месяц назад обещал, а обманывать плохо, что можно зайти только посмотреть, что везде все плохого качества и дорого, а в его магазине все хорошего и дешево… Но месяц в Индии не прошел бесследно – парнишка был проигнорирован без каких-либо шевелений совести и жалости.

Отдельный разговор о том, как индусы в своих лавках показывают товар. Лежат стеллажи, например, простыней. От пола до потолка, индийские, все цветные, расписные, ручной работы. Все аккуратно уложены, в стопки по сотне штук. Он берет одну, выдергивает из стопки, расстилает передо мной на полу, говорит - “нравится?” Отвечаю – “нет”. Он берет другую – точно так же. Я говорю – “мне не нужны простыни”. Он – “посмотри эту”. Опять расстилает ее на полу, чтобы узор видно было. Я говорю – “мне не надо простыней”. “А вот такую посмотри”… И таким образом разворачивается и выкладывается десяток-другой простыней. Я все время чувствовал какую-то неловкость, зная, сколько времени они потом все это будут аккуратно сворачивать и обратно укладывать. А такое происходит в любой лавке – перед тобой все распаковывают, развязывают и выкладывают товар лицом.. Очень разительный контраст с нашими “если будете брать – покажу”.

Когда в Путтапарти Ольга хотела купить себе бусы, перед ней было выложено все, что имелось в наличии. Каждые бусы или браслет были завернут в бумажку – лист А4, свернутый в длинный конверт. Перед ней открыли наверное сотню таких конвертов – их обратно заворачивать нужно было несколько часов наверное. Ольга все посмотрела, перемерила, и, разумеется, ничего не купила. Индусы восприняли это как должное, никак не выразили своего недовольства, попрощались, сказали – приходите еще. Видимо, навар, получаемый с одного белого туриста, оправдывает такие процедуры распаковки и обратной упаковки и укладывания десятков предметов.

История с мальчишкой не научила ничему – через час, гуляя по городу, мы опять попались на то же самое и опять каким-то парнишкой лет пятнадцати были заведены в магазин, который нам был не нужен. Не обращать внимания, когда тебя окликают на улице и игнорировать попытки поговорить и предложить услуги – этому тоже надо учиться, и научились мы этому не в первый день.

Еще из впечатлений первого дня в Индии – совершенно безбашенное дорожное движение. Оно у них правостороннее, и все машины с правым рулем. Но деление это достаточно приблизительное, так как ездят все совершенно произвольно, как им хочется. Сторонность движения соблюдается, только когда на широкой дороге непрерывный поток машин в обоих направлениях. Тогда направления разделяются. На небольших улицах, и на всех улицах, где нет непрерывного потока транспорта, все ездят по любой стороне и в любом направлении.

Хотя светофоров мало, придумано с ними очень удобно. Висит светофор, а под ним – табло. Когда на светофоре горит красный свет, на табло идет отсчет секунд, сколько осталось до переключения на зеленый. Пять секунд… четыре... три… две… одна… ноль... Все поехали.

Две трети транспорта в городе – это велосипедисты, мотоциклы и рикши. Вообще велосипеды и мотоциклы – основной транспорт в Индии – на них передвигается все взрослое население страны. И бизнесмен, и старая бабка на мотоцикле там смотрятся абсолютно естественно. При этом все еще сигналят, и сигналят не из соображений безопасности, а просто так, чтоб веселее ехалось. И манера езды очень агрессивная – все друг дружку обгоняют и подрезают, не снижая скорости на расстоянии нескольких сантиметров. И при этом никто ни в кого не врезается. Когда смотришь на какой-нибудь перекресток, вообще непонятно, как они здесь ухитряются проезжать, ни в кого не врезавшись и никого не сбив.

Когда мы с Ольгой гуляли по Мэйн Базару в первый день, мимо нас довольно быстро проехала машина, не достав до нас пары сантиметров. Мы смеялись – если бы в Москве так машина проехала бы – три дня ходили бы потом ошалевшие, говорили “а-а-а, нас чуть машина не сбила”. А тут это само собой разумеется, после третьей машины за пять минут мы на них вообще перестали внимание обращать.

Все машины в Индии разукрашены всякими надписями, цветами, наклейками, побрякушками. Двух одинаковых машин или автобусов найти невозможно, владельцы стараются, кто во что горазд. В машине у водителя обязательно стоит маленькая фигурка бога, украшенная мигающими разноцветными лампочками. Очень непривычно было видеть практически на всех машинах свастику, она или наклеена, или нарисована, или висит на цепочке. У нас же сформирован жесткий стереотип свастики, как некоего отрицательного символа. А у индусов это просто древний религиозный символ, и она абсолютно нормально рисуется и на машинах, и на храмах, и на бутылках с водой. Так что из Индии можно привезти замечательные подарки и сувениры для родственников, дедушек и бабушек, прошедших Вторую Мировую Войну. Коробки конфет, одежда и предметы интерьера с нарисованными на них огромными разноцветными свастиками произведут на ветеранов неизгладимое впечатление. Дедушки будут довольны.

А еще в Дели много бурундучков, они везде скачут и чего-то жрут. На супер-оживленном Мейн Базаре на дереве гнездо здорового орла, в нем два маленьких птенца. Из ресторана на крыше “Харе Рамы” очень хорошо за ними наблюдать, близко совсем. Еще везде по улицам бродят ничейные коровы. Они священные в Индии, и их никто не трогает. Питаются помоями на улицах, и в урнах роются. Ужасно худые, кости, обтянутые кожей, у нас таких только в мультфильмах рисуют. И собак много. Тоже бездомных. Добрые, неагрессивные. Вообще Индия подтвердила правоту тезиса, что если люди добрые, то и собаки добрые, а если люди злые, то и собаки злые. Таких пацифично настроенных собак, кроме Индии я видел только в Хатанге, на нашем Крайнем севере, далеко за Полярным кругом.

На улицах продаются в больших количествах фрукты, и известные нам, всякие бананы-ананасы-арбузы, и о которых мы вообще ничего не знали, только там первый раз их попробовали. Например, везде продавалась картошка, мы на нее не обращали внимания, пока кому-то не пришло в голову выяснить, почему картошка продается среди ананасов и бананов. Оказалась она не картошкой, а какими-то сладкими вкусными плодами.

Попробовали сделать небольшую культурную программу – пошли в Национальный музей в Дели. Банальный краеведческий музей. То ли из-за моего органического неприятия музеев вообще, то ли из-за его неинтересности в частности, но запомнился он только омерзительным супом и еще более омерзительной пиццей, которую я взял заесть суп, в кафе на последнем этаже, куда мы пошли сидеть ввиду скучности экспозиции.

В музее был туристический магазинчик, в котором по завышенным ценам продавали те же сувениры, что и на улицах. Поскольку магазинчик государственный, при покупке в нем выдавали чек и справку, подтверждающую факт покупки в магазине при Национальном музее. Наша Таня купила каких-то слоников и верблюдиков, на которые и получила справку. В оной заверялось печатью, что два слона и два верблюда действительно были приобретены ею в магазине при Национальном музее Дели. Нас это очень развеселило, мы вспомнили “Следствие ведут колобки”, и стали подтрунивать над Танькой, что она теперь с такой официальной справкой может вывезти из Индии живого слона.

Вечером пошли на концерт индийской музыки. После концерта все обменивались впечатлениями, кому какая композиция больше понравилась, кто чего испытывал, слушая эту музыку. Большинству понравилось. Я же практически весь концерт проспал, так что ничего по его поводу сказать не могу.

На следующий день поехали в Храм Лотоса. Это храм религии Бахаи, о существовании которой я узнал только в самом этом храме. Религия существует чуть более ста лет, позиционирует себя как обще объединяющая общемировая религия и проповедует принципы единого человечества, единой религии, единства религии и науки. Храм представляет собой огромное современное белоснежное сооружение в форме раскрывающегося лотоса. Побывать там стоит однозначно. Перед храмом снимается обувь, в этот храм, так же, как и в любой другой индуистский храм или ашрам, вход только без обуви. Когда все сняли обувь и носки, я в шутку сказал Ольге, что на этой дорожке к храму собраны грибки со всего земного шара. Она испугалась, моментально надела носки и все время в храме и вокруг него ходила в носках.

Все такие моменты было весело вспоминать в конце нашего путешествия. На юге Индии мы были в громадных индуистских храмах, на территории которых живут люди, ходят коровы и козы, и никому даже мысль в голову не приходила попытаться соблюсти какую-то гигиену, походить по ним в носках. Все условности нашей европейской цивилизации смываются в Индии очень быстро, и через несколько дней пребывания в Индии мировосприятие меняется совершенно. То, что пять дней назад в Москве было для тебя абсолютно дико и невозможно, делается с легкостью, даже не обращая внимания. И залог успешного путешествия по Индии – это не держаться за наши европейские стандарты поведения, а наоборот, как можно скорее их отбрасывать.
« Отредактировано: 13 Ноябрь 2007, 15:56:57 от Roman »

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #2 : 13 Ноябрь 2007, 15:56:39
Индийский Поезд

Вечером второго дня мы на поезде уезжали из Дели на юг Индии, по которому и должны были путешествовать в течении месяца.

Индийские поезда – тема отдельного рассказа.

Во-первых, на каждом вагоне у двери висит список со всеми пассажирами, которые должны ехать в этом вагоне. Подходя к вагону, смотришь свою фамилию в списке и заходишь внутрь. Никаких проводников, проверяющих документы при посадке в вагон нет. Проводник проходит по вагону и проверяет билеты уже после отправки поезда, в нашем случае он пошел почти через сутки, во второй половине следующего дня.

Деление вагонов на классы очень сложное. Если у нас есть купе, плацкарт, и все, то у них, по-моему, более десятка градаций. Плацкарт с четырьмя полками в купе, с шестью, с вентиляторами, с кондишеном, с бельем, с занавесками… Все эти факторы в разных комбинациях определяют класс вагона. Купейных вагонов нет, в дорогих вагонах плацкартные купе занавешиваются занавесками – получается купе. Проехать всю Индию с севера на юг из Дели в Ченай (ночь-день-ночь) стоит 8 долларов в вагоне без кондишена и занавесок и 45 долларов в вагоне с кондишеном и занавесками. Причем с кондишеном реально хуже, в вагоне просто холодно, чувствуешь себя некомфортно. А если вентиляторы в каждом купе, и их сам направляешь и выключаешь, то кондишн общий на весь вагон, и если холодно, то приходиться просто утепляться, выключить его нельзя. Я ездил и в дешевом вагоне, и в дорогом. Смысла переплачивать 35 долларов (для Индии довольно большие деньги – 1400 рупий) за кондишн и занавески я не вижу. Тем более, когда за окном вагона тропические джунгли, а ты сидишь, мерзнешь, и выходишь в тамбур погреться – это неприятно и неуютно. Но о вкусах не спорят, кому-то, наверное, больше нравится в дорогих вагонах с кондишеном.

Перед поездкой я много слышал о грязи в индийских поездах, вони, обилии нищих, и т.д. Подразумевалось, видимо, отсутствие всего этого в чистых российских поездах. Так вот, поезда, уходящие и приходящие в столицу нашей Родины Москву, многократно грязнее индийских. Причем это сразу бросилось в глаза, в первые минуты пребывания в индийском вагоне.

В российских поездах в вагонах два туалета – от первого пахнет мочой на первую половину вагона, от второго, соответственно, на вторую. В индийских вагонах – четыре туалета, запаха нет вообще. Почему – не знаю, но нет. У нас перед туалетом мусорный контейнер, который через несколько часов после отхода поезда переполняется мусором, мусор начинает вываливаться, его утрамбовывают пустыми бутылками, а сигаретные бычки, что бы вся эта куча не загорелась, кидают на пол – благо, они сразу тухнут из-за вытекшей из туалета воды пополам с мочой. Ничего даже похожего на это нет в индийских поездах – в них везде чисто. Очередей в туалет по утрам, когда двадцать человек с зубными щетками и полотенцами выстраиваются к дверям двух туалетов в наших вагонах – тоже нет. Даже если предположить, что все четыре туалета заняты, почистить зубы и умыться можно в умывальнике, которые есть в каждом тамбуре.

Само собой разумеется, в Индии есть совсем дешевые поезда. Мы их только видели, ни разу на них не ездили. Они битком набиты народом, люди также висят между вагонами и в дверях снаружи. Видимо, чистота там соответствующая. Но это уже совсем для бедных индусов.

Поезда же уровня “8 долларов – всю страну с севера на юг” однозначно чище и удобнее поездов российских. В них тамбуры и туалеты не вызывают такого чувства омерзения, как у нас. Плюс к этому огромное количество хорошо продуманных мелочей, которые делают поездку гораздо удобней. В качестве примера – вентиляция и свет включаются в каждом купе индивидуально, а не централизованно по всему вагону, как у нас; вторая полка складывается не вверх, чтобы мешаться и ударяться об нее головой, а вниз, чтобы стать мягкой спинкой для нижней полки; верхние полки держатся на двух цепях в дерматиновых чехлах, которые препятствуют возможности падения и позволяют не думать о том, что при резкой остановке поезда ты можешь улететь с верхней полки башкой об стол – мысль, довольно часто возникающая в поездах российских.

Так что все разговоры об индийских поездах не то, что не соответствуют действительности, а просто перевирают и искажают ее. Нам бы надо наши поезда хоть чуточку приблизить к индийским – хорошо бы было…

Садимся в поезд, Chennai express, едем. Группа разделилась – мы вчетвером - я, Светка, Лешка, Катя - в одном вагоне, остальные где-то в другом конце поезда в другом. Время – часов 11 вечера, спать не хочется, решили поесть. Поели – решили выпить – у нас было с собой немного джина, еще с шереметьевского duty-free, и бутылка коньяка. А ехали мы в шестиместном купе - третья полка, которая в наших поездах для багажа, здесь сделана для человека. В Индии вообще, очень много всего сделано для человека, ну ладно, это другой разговор. И вместе с нами в купе ехала семейка индусов – мама, папа, и два маленьких сына лет десяти. Они спать легли, а мы на боковых полках накрыли поляну, чтоб им не мешать, порезали фруктов на закуску, достали кружки, и сидим, тосты поднимаем – за успешное начало нашего путешествия, за Индию, за то, за се… Часа два так сидели, потом надоело, легли спать. На следующее утро вышли с Лешкой в тамбур, а там висят правила поведения в индийских поездах. Мелким шрифтом, как обычно пишут – не хулиганить, стекла не бить, в вагоне не курить и т.д.… Под всем этим крупным шрифтом, огромными буквами “Пить алкоголь запрещено!”.

Потом мы выяснили, что мы нарушили один из главных индийских законов – распитие алкоголя в общественном месте запрещено. В Индии распитие бутылки пива на улице – наказуемое деяние. Можно пить только дома, или в специальных ресторанах, у которых есть лицензия на право продавать алкогольные напитки. Потом, в Пондичери, мы видели огромные рекламные плакаты – “Welcome, alcohol free zone”. Войдя в эту зону, ты со спокойной душой можешь открыть и выпить бутылку пива. Но просто так на улице – нельзя.

Интересный момент. В Дели в отеле “Харе Рама” на стенах сделаны надписи “Курение гашиша и других наркотиков запрещено администрацией отеля”. А про алкоголь таких надписей нигде нет. Т.е. алкоголь автоматически запрещен, без всяких объявлений, а вот запрещенность гашиша такая, что про нее нужно напоминать в объявлениях. И в Индии гашиш курят везде, а вот алкоголь никто не пьет. И для выпивания пива существуют alcohol free зоны, а для гашиша таких зон нет. И гашиш в Индии можно без проблем купить везде и всегда, на поиски же пива или рома у нас уходило довольно много времени.

Я ни разу не видел пьяного индуса, но нам говорили, что пить они совершенно не умеют, с бутылки пива приходят в невменяемое состояние. Это связано и с их внутренней природой (отсутствие каких-то там ферментов в крови и желудочном соке) и с внешней – тропики, постоянная жара, там действительно алкоголь идет очень плохо. У них это просто исторически сложилось, они никогда не пили, поэтому и сейчас не умеют.

На нашу первую ночь в Индии, в нашем отеле мы устроили хорошую пьянку. Выпили вино, купленное в duty-free, потом выданное в самолете, и у нас оставалась одна бутылка красного вина. У нее была нормальная деревянная пробка, а у нас ни у кого не было штопора. Я позвал с ресепшена работника отеля, мужика лет пятидесяти, показал ему нашу бутылку красного вина, и попросил принести открывашку. Он заулыбался, закивал головой, ушел, и принес открывалку для пивных бутылок. Я ему говорю:

  • No, It’s not beer, it’s wine…


Вижу, он не понимает. Тогда я содрал фольгу, показал ему пробку, и жестами (я не знаю, как будет по-английски штопор) показал, что мне нужно, что бы ее открыть. Он не понял ничего. Это взрослый состоявшийся мужик под пятьдесят лет, у него семья, дети, но он не имел ни малейшего представления о том, как открывается бутылка вина. Это очень хорошо иллюстрирует взаимоотношения индусов с алкоголем. Пришлось эту пробку выковыривать ножиком.

Весь следующий день в поезде мы развлекались с нашими попутчиками–индусами. Мы с ними разговорились, угостили детишек какими-то жвачками, они нас своим чем-то... Детишки просто замечательные были. Обращаются к Лешке:

  • Ты похож на старика.


У него, правда, волосы седые. Лешка обиделся, а я говорю:

  • Лех, давай я им скажу, что они похожи на маленьких обезьянок.


А они действительно были похожи на обезьян. Вот северные индусы – они светлые все и высокие, в индийских фильмах именно северных индусов снимают, а южные индусы все, правда, как обезьяны – маленькие и черненькие. А наши попутчики как раз ехали к себе домой в штат Тамил Наду – южный штат с обезьяноподобным населением.

Не-а, думаю, не надо им переводить, что они на обезьян похожи, обидятся. И просто по-русски говорю ребенку:

  • Если Лешка на старика похож, то ты на маленькую обезьянку!


И тут он берет и повторяет по-русски:

  • …обизянку


Мы все в восторге:

  • Скажи – я маленькая обезьянка.
  • Я маленькаябезянка.
  • Я ма-лень-ка-я о-безь-ян-ка.
  • Я маленькая абезьянка.


Оказалось, и впоследствии много раз это подтвердилось, что индусы очень легко запоминают и произносят фразы на других языках. Я мог внятно воспроизвести несколько слов на хинди с десятого раза, а любой индус фразу на русском – с первого, ну иногда со второго. Мы этим неоднократно пользовались, как в благих, так и в не очень благих целях.

За пять минут я научил обоих детишек практически без акцента говорить “я маленькая обезьянка”. Это очень нравилось всей нашей компании, а меня, как дрессировщика, приводило просто в дикий восторг. Когда сидит маленькая обезьянка, смотрит на тебя и говорит по-русски “Я маленькая обезьянка” - я просто хохотал до слез, потрясающее зрелище.

Весь день детишки, встречаясь с кем-либо из нас глазами, улыбались до ушей и произносили: - “Я маленькая обезьянка”. Супер!

Стоим с Лехой в тамбуре, курим. Мимо бежит ребенок. Останавливаю его, спрашиваю:

  • Обезьянка?
  • Обезьянка!


И побежал дальше. Красота!

Мы тогда поняли, что чувствовали колонизаторы, когда давным-давно высадились у индийских берегов. Индусы – супер-мирная, пацифистичная нация. Индуизм их учит смирению с судьбой, покорности и ненасилию. Христианство на Руси, правда, тоже учит смирению и ненасилию, но оно не оказывает сколько-нибудь заметного влияния на поведение людей в нашей стране. А в Индии индуизм оказывает. Поэтому колонизаторам, наверное, было просто замечательно – с индусами не надо вести захватнических войн, не надо огнем и мечом завоевывать их богатства. Любой индус сам к тебе придет, все отдаст, улыбнется и скажет – “я маленькая обезьянка”…

 С того дня всех индусов мы с Лехой стали называть обезьянами.

  • Блин, эта обезьяна меня за тридцатник везти не хотела, другую ловил. - Этот рикша не повез меня за тридцать рупий, пришлось ловить другого.


Поскольку отношение индусов к нам было таким же снисходительно-покровительственным, как и у нас к ним, и они точно так же искренне радовались и умилялись нашим неопытности и неразумности, как и мы их, то было совершенно очевидно, что между собой они считают всех белых туристов тоже чем-то вроде несмышленых зверушек. Поэтому мы в этой классификации стали, соответственно, “белыми обезьянами”.

  • Мне пацан хотел какую-то ракушку за сто рупий продать!
  • А чего ты думал, ему мама с детства говорила, что белая обезьяна – богатая обезьяна.


Во всех случаях, когда нам не удавалось на что-то сторговаться и намного сбить цену, всегда, когда мы попадали в какие-то неловкие и нелепые ситуации, мы констатировали очередную победу местных обезьян и недостаточные осознанность и адаптированность обезьян белых.

Когда индусы заглядывались на наших девушек, а заглядывались они на них практически всегда, мы с гордостью говорили:

  • Ну что, нравятся вам самки белой обезьяны? То-то же…


Такая классификация сохранилась до поезда Бангалор – Васко да Гама. Там идея цветового дифференцирования обезьян получила дальнейшее развитие, но об этом ниже.

Так вот, кроме индусской семьи, в поезде Дели-Ченнай мы познакомились с одним индусом по имени Викас, студентом последнего курса колледжа, программистом 24-х лет. Это была первая из встреченных нами умных обезьян, которая не хотела с нас денег, а просто разговаривала с нами на равных, рассказывала нам про Индию и интересовалась нашими рассказами о России.

Викас оказался замечательным парнем, совершенно искренне пытавшимся помочь нам в нашем путешествии. Он говорил, как нам лучше ездить, что лучше смотреть, где, по его мнению, нужно побывать в Индии, рассказывал про свою девушку, мне ее имя очень понравилось – Анжели. Разговорились про Россию, я ему дал посмотреть русскую купюру в десять рублей. Он ее всю изучил и протянул мне обратно. Я сказал – не надо, это сувенир, тебе на память о нас, подарок из России. Он сначала даже не поверил, подумал, что я неправильно перевел это на английский. Он был просто счастлив от такого королевского подарка, растроган до глубины души. В качестве встречного презента он купил нам в вагоне-кухне вермишелевые супчики и угостил всю нашу компанию.

О чем мы многократно жалели во время этого путешествия – о том, что мы не взяли никаких сувениров. Их нужно брать обязательно - копеечные брелки, значки, русские денежки, любые сувениры из России будут супер-нужны в Индии. В путешествии постоянно с кем-то знакомишься, и с индусами, и с такими же путешественниками со всего света, и иметь при себе какой-нибудь брелок с видом Московского кремля очень желательно и полезно.

В том же поезде произошел перелом нашего сознания в отношении к местной еде. Это в городе еще можно выбирать, где и что есть, и следовать владовским инструкциям “на улицах ничего не жрать!”. А в поезде-то есть хочется, а ничего с собой нет. Так что когда мы остановились на первой же станции, мы на платформе накупили совершенно немыслимой для белого человека еды и с удовольствием всю ее сожрали. Есть свой кайф в том, когда тебе на куски газеты или на пальмовый лист индус накладывает руками какого-то непонятного, но вкусного варева, и ты руками же это все съедаешь. Просто получаешь удовольствие оттого, что ты в индийском поезде жрешь с обрывков газет какую-то совершенно неизвестную еду, и тебе хорошо! Было это на третий день нашего путешествия. После этого я ел всю индийскую еду, все, что мне хотелось, не заморачиваясь на гигиене. Никакого отравления не было ни разу.

Вообще индийская еда супер-острая, все перченое-переперченое, very spicy, как и у нас в Средней Азии. Климат обязывает - жаркий. Сначала с непривычки есть вообще невозможно было, что-нибудь сожрал, потом десять минут с открытым ртом ходишь, воду пьешь. Мы думали, что никогда к такой еде не привыкнем. На самом деле, на второй недели мы ели ее абсолютно нормально, а с третьей недели путешествия, если в ресторанах заказывали какую-то не острую continental food, мы все равно перчили ее до индийского состояния.

Когда мы вышли из поезда, из окна вагона нам стала чего-то кричать мамаша семейства, с которым мы ехали в одном купе. Мы вернулись. Оказалось, мы забыли в вагоне одну нашу сумку, и она стала нас звать, чтобы ее возвратить. А нас пугали, что в Индии все воруют и вещи оставлять нельзя.
« Отредактировано: 13 Ноябрь 2007, 15:59:23 от Roman »

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #3 : 13 Ноябрь 2007, 16:00:24
Пондичерри

Приехали в Мадрас. Это уже юг Индии, город на Индийском океане. С вокзала переехали на автобусную станцию, и с нее на автобусе в Пондичерри. На автобусной станции в Мадрасе произвела впечатление общественная прикуривалка. На столбе висит толстая веревка, конец которой медленно тлеет. Любой желающий подходит и прикуривает от нее. Разумеется, бесплатно. Такие же прикуривалки мы потом много раз видели в других городах на автобусных станциях. Как вариант – горит факел, рядом с факелом коробочка, в которой лежат нарезанные бумажки. Человек подходит, достает бумажку, поджигает ее от факела, прикуривает от нее и идет дальше. Кто заведует этими прикуривалками, торговцы близлежащих лавок или администрации городов, я не знаю, знаю лишь, что у нас такое сделать никому никогда в голову не придет.

Городок Пондичерри, бывшая французская колония, знаменит расположенным в его пригороде Ауровилем – макетом человечества будущего, ашрамом Шри Ауробиндо, и тем, что в этом городе я впервые в жизни увидел океан. Первый южный город, в котором мы поселились, везде пальмы, лианы, всякая тропическая растительность. По приезду в него я сделал поступок, которым гордился на протяжении всей поездки и еще долго в Москве – вспомнил и выключил на ольгином фотоаппарате впечатывание даты в угол каждого кадра. Одним нажатием кнопки спас десятки потрясающе-красивых зрелищных фотографий, которые могли бы быть безнадежно испорчены этими оранжевыми цифрами…

В первый вечер поехали купаться на океан. Океан в черте города на океан не похож, какая-то грязная набережная, даже к воде толком спуститься нельзя. Так что днем гуляли по городу, а когда стемнело, вчетвером взяли рикшу и поехали на Ауробич - ауровильский пляж в пригороде Пондичерри, километров 7 от города.

Первое впечатление об океане – колоссальная мощь, которая чувствуется каким-то шестым или седьмым чувством. В темноте не было видно ни берегов, ни горизонта, только волны, и все. И, тем не менее, четко осознавалась колоссальная сила, рядом с которой ты стоишь. Я до этого дня думал, что океан – он только на карте океан, а когда купаешься, все равно где купаться, в Черном море или в океане, разницы нет. На самом деле оказалось, что разница огромная. У океана сильнейшая энергия, на Черном море ничего подобного не чувствуется. То есть, когда приезжаешь из Москвы на море, то чувствуется огромная энергетика моря, которая тебя подпитывает. Но когда оказываешься на океане – физически начинаешь ощущать энергетику океана, совершенно другую, чем на море. Словами даже нельзя было объяснить, что здесь чувствуешь, но чувствовалось, что стоишь на берегу океана, однозначно.

Звездное небо совсем другое, оно перевернуто на девяносто градусов, ковш Большой Медведицы низко, у самого горизонта, и месяц прибывает и убывает не как у нас, слева направо, а сверху вниз.

Я сразу уплыл, а Лешка, Катька и Светка остались на берегу, где и познакомились с Димой, парнишкой из Москвы, который вышел к ним из ближайшей хижины, услышав русскую речь. Это потом мы поняли, что Дима был посланником добрых сил, которые помогали нам в этой поездке и сейчас хотели переселить нас из душного города на берег океана, а тогда просто поговорили с ним, и разошлись. Дима сказал, что он живет прямо на пляже, у тети Тани из Одессы, и там, кроме него, еще много русских. Мы покупались, и поехали обратно в город, в нашу гостиницу.

На следующий день мы приехали на этот же пляж загорать, и решили зайти к этой Тане, у которой живет много русских. Место это представляло собой выстроенные под пальмами бунгало, маленькие бамбуковые хижины, крытые пальмовыми листьями. Там были совсем маленькие бунгало, на одного-двух человек, и двухэтажные домики, первый этаж из кирпича, а второй из бамбука, и с пальмовой крышей. Все это располагалось прямо на пляже, в пятнадцати метрах от прибоя.

Мы познакомились с хозяйкой этого райского уголка, Таней, спросили ее, можно ли здесь поселиться. Она сказала: – “Вот домик есть свободный, тут уже приходили желающие на него, только ушли, залог не оставили, так что не знаю, вернуться они или нет”.

Я тут же достал 500 рупий и отдал ей в залог, что бы она никого в наш домик не селила. Мы тут же поехали в гостиницу, забрали вещи, и переехали на пляж.

Мы жили в этом месте пять дней. Все это время меня не покидало чувство какой-то иллюзорности и нереальности всего происходящего. Все время казалось, что сейчас меня разбудят, сон кончится и это все исчезнет. Никогда в жизни я не видел ничего подобного, мы жили в самом настоящем земном раю. Никакая хрен-знает-сколько-звездочная гостиница не сравнится с такой бамбуковой хижиной на берегу океана. Это был просто райский уголок, только во всяких рекламных туристических проспектах печатают такие фотографии с бесконечными золотыми пляжами, пальмами, голубым океаном. Или вот у нас по ОРТ показывали “Последнего героя” - тоже океан, тропики, фантастические пейзажи. Ты все это смотришь и завидуешь - ты там не был и вряд ли будешь, это не для тебя. Это в другом мире, на другой планете отдыхают в таких местах. И вот когда из холодной грязной Москвы попадаешь в такое место, которое раньше видел только по телевизору и в туристических буклетах - мозг просто не может поверить в то, что показывают ему глаза.

Мы жили в двух-этажном домике, на первом, кирпичном, этаже был умывальник и валялись наши вещи, а на втором, бамбуковом, мы спали. Крыша была сделана шалашиком, только боковые стенки были, а торцом домик смотрел на океан, и когда утром просыпался, я открывал глаза и видел океан, из которого встает Солнце. Красота фантастическая, просто крыша ехала от всего этого.

Сюда можно добавить, что проживание в этом земном раю стоило около доллара с человека в сутки.

Метрах в пятистах от нас была рыбацкая деревушка. Один раз мы - я, Лешка и Ольга, пошли в нее гулять. Поскольку идти надо было по пляжу, мы пошли в плавках, Ольга, соответственно, в купальнике. И мы с Лешкой взяли с собой полотенца, что бы не обгореть по дороге. Подходим к первому рыбаку, который сидит на песке у своей лодки, и разбирает сети. Здороваемся. Тут из ближайшей хижины выбегает женщина, начинает на нас кричать и бежит к нам. Подбегает, выхватила полотенце у Лешки и замотала им ольгины бедра, потом взяла полотенце у меня и накрыла ей плечи, только после этого успокоилась. Оказалось, что это была жена рыбака, и она испугалась за нравственность своего мужа, к которому подошла практически голая (купальник не считается) белая женщина.

Вообще в Индии очень строго с формой одежды. Женщины не должны носить никаких обтягивающих маек, футболок, шорт, и т.д. Вся одежда должна быть свободная, длинная, скрывающая формы тела, никаких голых плечей, рук и ног. Так что нашим девушкам пришлось закупиться всякими шалями и платками, в которые они заворачивались, дабы не привлекать внимание индусов. Привлекали все равно.

Мне было очень жалко индийских женщин, которые вынуждены были купаться в море в сари (национальная женская одежда, представляющая собой шесть метров ткани, особым образом намотанных на теле). Когда они выходили из моря, и на них висело шесть метров мокрых тряпок, они представляли из себя довольно жалкое зрелище.

Что бросается в глаза в Индии – правила приличия и нормы поведения совершенно не такие, как у нас. Мы идем по пляжу мимо какого-нибудь индуса. Индус во все глаза пялится на Ольгу в купальнике – голые плечи, голые ноги – верх разврата и неприличия. Но тот же индус может в этот момент встать, зайти по щиколотку в море, присесть и покакать, не обращая на нас никакого внимания. Это будет абсолютно нормально с его стороны, ничего неприличного он не сделал.

Если девушка зайдет в лавку что-нибудь купить, и будет разговаривать и индусом, имея при этом непокрытые плечи – это неприлично. Но если индус при этом разговоре будет рыгать ей в лицо и чесать яйца – это совершенно нормально.

В Путтапарти Ольга в парикмахерской делала себе массаж головы. Перед тем, как начать его делать, индус занавешивал окно, что бы с улице не было видно, как от трогает голову белой женщины – глубоко интимный процесс. Но в тоже время любой индус на улице может остановиться, пописать, и пойти дальше, не обращая внимания ни на женщин рядом, ни вообще, ни на что – пописать посередине оживленной улицы интимным процессом не считается.

В рыбацкой деревне очень понравились лодки, на которых рыбаки выходят в океан. Рыбаки побогаче выходят на нормальных больших лодка, бедные же рыбаки выходят в открытый океан на перевязанных между собой бревнах. Мы даже не поняли сначала, что это лодки и что на таком плавать можно. Они когда плывут, бревна намокают и погружаются под воду, и индусы стоит по колено в воде, а бревна все под водой, и так они плавают в открытом океане.

Когда они разбирают сети, в них попадается огромное количество всяких больших красивых ракушек. Эти ракушки, что у нас продаются за большие деньги, валяются на берегу Бенгальского залива просто так. Возвратившись в Москву, я не могу спокойно смотреть на витрины магазинов, где продают всяческие раковины из южных морей. Начинаю прикидывать, сколько тысяч долларов я оставил валяться на песке индийских пляжей.

Все рыбаки, к которым мы подходили, пытались нам эти ракушки продать, и все, когда мы отказывались, дарили их просто так.

В Индии вообще очень много того, что у нас за большие деньги продается, просто так валяется, бегает, ползает и плавает. Я часто гулял и мысленно ценнички навешивал – вот пятьдесят баксов валяется, вот сто, вот триста баксов поползло, вон пятьсот баксов полетело…

Ни одной раковины я с собой оттуда не увез. Это было самое начало нашей поездки, и не хотелось их месяц с собой таскать по всей Индии. Я думал, что в конце поездки, на западном побережье, в Гоа, наберу их перед отлетом домой. Как оказалось, западный берег Индии отличается от восточного скудностью океанского животного мира. Вообще, если посмотреть на карту, Индия ровным треугольником выдается в Индийский океан, и ее симметрично омывают Бенгальский залив Индийского океана с востока, и Аравийское море с запада. Я думал, что Аравийское море – просто такое название, и принципиальной разницы нет. Оказывается, разница огромная. На восточном берегу, в Бенгальском заливе Индийского океана, огромное количество всякой живности, рыбаки вылавливают десятки видов рыбы, скатов всяких, здоровых крабов, ракушек всеразличных, огромных морских звезд. На западном же берегу – маленькие серебряные рыбки, типа карасиков, и крошечные морские звезды. И все. Больше за неделю я там никакой живности не видел. Так что эта разница между Бенгальским заливом Индийского океана и Аравийским морем огромная, хотя если смотреть на карту, они не отличаются. И все ракушки на сувениры нужно собирать на востоке, на Бенгальском заливе.

Сфотографировались с рыбаками и с их уловами, они охотно нам позировали, держа в руках всяких скатов и крабов. Когда мы собирались в наше поездку, Влад сказал нам, что бы в Индии мы не фотографировали людей без их разрешения. Понятно, права человека.… На самом деле оказалось все наоборот, к нам постоянно подходили индусы и просили их сфотографировать. Причем им не надо было, чтобы мы им фотографии выслали, или еще что-то, их просто радовал сам факт того, что их сфотографировал белый человек. На улице мог подойти папа и попросить, что бы я сфотографировал его ребенка. Потом я уже отмазывался от них, говорил, что у меня в фотоаппарате пленка кончилась. Очень часто подходили индусы со своими фотоаппаратами, и просили сфотографироваться вместе с ними. Тут мы никогда не отказывали, так что теперь наши счастливые русские лица украшают альбомы десятков индийских семей.

В Пондичерри, как собственно и по всей Индии, огромное количество храмов. Причем там мирно сосуществуют множество религий – на одной улице может стоять индуистский храм, по соседству с ним католический костел, и рядом с ними мечеть. Однажды мы зашли в индуистский храм, и попали на богослужение. Мы познакомились там с браминами – это служители культа, как наши священники, только одетые в набедренные повязки и с разукрашенными телами и лицами. Они нас отвели в ту часть храма, в которую не пускаются обычные прихожане, а только служители храма и, видимо, их белые гости. Мы поучаствовали во всем богослужении, нам нарисовали на лбу точки и полоски священным пеплом - прасадом, дали съесть священную еду, и провели над нами какие-то обряды с колоколами и статуэтками богов. У меня во время этого действа просто ехала крыша, мозг опять перестал соображать, где он находиться. Мрачный зал с каменными колоннами и прокопченными стенами, горящие везде факелы, изображения мифических существ, драконов и многоруких богов, полуголые разукрашенные жрецы… Я не отношу себя к возвышенным, экзальтированным, витающим в облаках особам. Я достаточно трезвомыслящий человек, адекватно воспринимающий окружающую действительность. Но тогда я просто не понимал, где я нахожусь, и что со мной происходит. Я был не-здесь-и-не-сейчас. В нашем двадцать первом веке просто не может быть такого. Мы просто перенеслись на тысячу лет назад, вот тогда это все было нормально, то, что это сейчас на нашей планете бывает, в это просто не верилось. Индия опять, в который уже раз за несколько дней, повергла в шок.

Познакомились мы там и с главным брамином, настоятелем храма в православной терминологии. Когда богослужение закончилось, он попросил какую-нибудь русскую денежку, если есть, чтобы оставить ее на память о нас в храме сем. Мы, немножко ошалевшие от всего увиденного, дали ему рупии, думая, что он, как и все остальные, хочет с нас денег. Он не взял деньги, и даже, по-моему, немного обиделся. Мы, извинившись, нашли ему несколько русских рублей, которые он с удовольствие принял в дар. Так что, несмотря на то, что все-таки подавляющее большинство индусов желают получить денег с белого человека, равнять их всех под одну гребенку нельзя.

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #4 : 13 Ноябрь 2007, 16:03:27
Храмы Тамил Наду

Из Пондичерри мы выезжали в близлежащие города смотреть древние храмы. Древние индуистские храмы – это титанические сооружения, поражающие воображение своим величием и монументальностью. Если храмы христианские представляют собой здания, то индуистские храмы – это обнесенные высокими стенами прямоугольные территории, внутри которых расположены постройки с алтарями, местами для богослужений и другими храмовыми сооружениями. Ближайший аналог у нас – это, наверное, православные монастыри или кремли. Храмы сориентированы по сторонам света, с четырех сторон расположены входы, а над входами построены огромных размеров башни, типа усеченных пирамид. На стенах этих башен высечены из камня фигуры богов и сюжеты из индийской мифологии. Все постройки в храмах, все колонны, статуи и вообще все сооружения вырезаны из камня.

Мы были в храме Шива Натарадж – танцующего Шивы, храме Вишну, и храме Парватти. Шива и Вишну – два главных индийских бога, а Парватти – это жена Шивы. Все храмы построены 1000 – 1200 лет назад. На Руси 1200 лет назад бегали полудикие племена, а в Индии строились храмы, в которых просто крышу сносит. И как такие сооружения можно было построить тысячу лет назад, не имея никаких современных технологий, я не представляю. И если постройку египетских пирамид еще можно объяснить атлантами и их развитыми неземными технологиями, 25000 лет назад неизвестно чего было, то индуистские храмы 1200 лет назад уже однозначно строились людьми, и технологии были вполне земные.

Любая колонна в храме, высотой в несколько человеческих ростов, сделана из единого куска камня, и выполнена она в виде какого-то мифического существа, или на ней обязательно выбиты мифические сюжеты. А таких колонн в любом храме сотни, и огромных статуй из громадных каменных глыб тоже сотни, и все они выточены из камня вручную, никаких машин тогда не было.

На территории храма есть большой пруд, в котором плавает огромное количество рыбы. Кислорода рыбе не хватает ввиду перенаселенности, и она огромными косяками плавает прямо у поверхности воды.

Во время богослужений статуи богов поливаются водой с всеразличными благовониями, маслами, лепестками цветов, и т.д. По специальной системе труб и ложбинок эта вода из всех храмовых сооружений и со всех алтарей стекает в пруд. Разумеется, вода в пруду считается святой, и паломники приезжают к нему совершить омовение и очиститься от грехов.

Влад нам рассказывал, сами мы, конечно, это не видели, что, например, на дне пруда в храме Вишны лежит огромная его статуя. Раз в семь лет вода из пруда спускается, и статуя эта показывается на поверхности. Для любого индуиста это великий праздник, и тогда увидеть это в храм съезжается много миллионов индуистов со всего земного шара. А есть храмы, в которых вода в священном пруду спускается раз в сорок лет, и для индуиста великое счастье, если это произошло хотя бы раз в течении его жизни, и он смог узреть статую своего бога.

Храмы эти огромны, по площади с несколько городских кварталов, и прямо на их территории живут люди, ходят коровы и козы, иногда приводят слонов, готовится еда. Насчет фотографирования – в каждом храме порядки свои. Где-то нельзя фотографировать вообще на территории храма, где-то – только в помещениях для богослужений, где-то можно снимать все, кроме алтарей и статуй богов. В некоторых храмах за какую-то символическую сумму надо было купить разрешение на съемку. Только однажды брамин мне разрешил сфотографировать сам алтарь с фигурой бога – святую святых любого храма. Я даже несколько раз переспросил, думая, что я неправильно перевел – нет, действительно было разрешено.

На территории одного храма росло манговое дерево. Один ствол дерева был живой, второй валялся рядом, распиленный на куски. Он был не засохший, а скорее окаменевший, диаметром около полутора метров. Брамины сказали мне, что дереву сему три тысячи лет. Постоянно видя и прикасаясь в Индии к тысячелетней древности, верится в это легко, не знаю, правда или нет.

В одном храме поучаствовали в занимательном ритуале. К нам подошли индийские женщины, с серьезным видом взяли каждого за руки и повели к священному пруду. Я с интересом пошел – это было что-то новое, какой-то новый религиозный обряд, наверное. Подойдя к воде, индианка дала мне в руки три маленькие плетеные корзинки, в которых был насыпан как-то хитро приготовленный рис. Что-то вроде поп корна, только из риса.

  • Теперь вытряхни этот рис в воду, это корм для священных рыб в пруду.


Я вытряхнул одну корзинку.

  • Все вытряхни.


Я вытряхнул рис из всех корзинок, сразу приплыла стая рыб и начала его жрать. Индианка при этом что-то лепетала на своем языке, с серьезным видом, наверное, молитвы какие-то. Потом взяла у меня корзинки, сложила их, прочитала еще молитвы. Невдалеке от меня стояли наши девчонки, с которыми происходило тоже самое.

  • Теперь, - говорит, - все у тебя будет, жена хорошая, деньги…
  • Ok, good, thank you.
  • … Господь тебе будет помогать и простит твою душу…
  • Thank you very much, - отвечаю.
  • Теперь тебе надо в каждую корзинку положить по сто долларов!
  • Чего?!!! Домой иди, совсем офигела, что ли?!!!
  • Хорошо, пятьдесят долларов!
  • No, никаких долларов, гуд бай!
  • Десять долларов!
  • Гуд бай!
  • Ok, сто рупий!
  • Гуд бай…
  • Господь все слышит, учти!
  • Гуд бай!
  • Пятьдесят рупий!
  • No !!!
  • Тридцать!


В итоге я ей дал за все десять рупий, за спектакль, интересно все-таки было, повеселились. Мы таким всегда давали, если не просто так просят, как нищие делали, а как-то зарабатывают люди, такие шоу нам устраивали, например.

Однажды я увидел в компании детишек в храме у одного мальчишки леску с крючком. Я его спросил:

  • Ты чего, в священном пруду будешь рыбу ловить?
     
  • Да!


А там рыба у самой поверхности плавает огромными стаями, у меня у самого все время руки чесались ее выловить как-нибудь.

  • Слушай, - говорю, - а покажи, как ты ее ловишь, поймай одну.
     
  • Ok, сейчас поймаю.


Он насадил на крючок зернышко риса, закинул его в стаю рыбы и сразу же одну вытащил. И детишки всей компанией от воды отошли. Я подошел к ним, они рыбу сразу в пакет спрятали, видимо, чтобы окружающие не видели. Я дал парнишке пять рупий, молодец – говорю! Класс, давай еще!

Они обрадовались и пошли опять рыбу ловить. Влад, видя все это, подошел ко мне:

  • Ты чего делаешь?! Это священный пруд, тут нельзя рыбу ловить, видишь, как индусы смотрят, сейчас будет международный скандал. На религиозной почве!


Я посмотрел по сторонам – действительно, окружающие косились на нас очень не по-доброму. Я сказал ребятам, что все, больше рыба не нужна, и мы оттуда сразу ушли. На самом деле, детишкам-то все равно, а нам оскорблять религиозные чувства индусов как-то не хорошо.

Делая выезды в храмовые города, видели по дороге, как индусы молотят зерно. Скошенные колосья раскладываются по трассе, на асфальте, и проезжающие по ним машины своими колесами их обмолачивают. Потом солома убирается, на асфальте остаются только кучи зерна, водители по ним уже не ездят, объезжают, и затем земледельцы его убирают с дороги.

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #5 : 13 Ноябрь 2007, 16:06:10
Ауровилль

Еще одно замечательное место близ Пондичерри – Ауровиль. Дабы обрисовать, что он собой представляет, необходим небольшой экскурс в историю.

Жил да был такой человек – Шри Ауробиндо. Родившись в Калькутте, он получил европейское образование в Кембридже, и, возвратившись в Индию, начал заниматься политикой и бороться за независимость Индии. Со временем его революционно-политические цели сменились целями философскими и духовными, он начинает заниматься йогой, уходит из политики и переселяется в Пондичерри, где основал свой ашрам и провел последние сорок лет своей жизни. За это время он написал огромное количество трудов по йоге, философии, положил основы интегральной йоги. И большое количество его трудов, и трудов его соратницы, которую называют Мать, было посвящено, в частности, разработки концепции человечества будущего, эволюции современного человеческого общества на следующий, более высокий этап. Т.е. объединение людей в некое гармонично развивающееся сообщество, в котором не будет национальных границ, все будут жить в любви и согласии, заниматься творческой реализацией и самосовершенствованием. Общество сие будет базироваться на духовных началах, а денежные отношения будут сведены к минимуму.

И вот чтобы попробовать эти принципы в действии, был построен Ауровиль – макет такого человечества будущего. Представляет он из себя поселок на берегу Бенгальского залива, международную коммуну, в которой живут люди со всего земного шара. Любой человек из любой страны может приехать туда, и остаться пожить, сначала на два года. Эти два года он будет называться new comer, он будет присматриваться к коммуне, коммуна будет присматриваться к нему. Если за два года ему все понравится, он может купить или построить себе дом в Ауровиле, и остаться в нем жить навсегда. Человек будет трудиться на благо Ауровилля, а Ауровиль будет создавать ему все условия для счастливой жизни, творческой реализации, занятиями любимыми делами и самосовершенствования. Ауровиль, как международный социальный эксперимент, находится под эгидой ЮНЕСКО и правительства Индии.

А поскольку в основе всего ауровильского бытия лежит духовность, жители его после рабочего дня идут не бухать в кабак или скверик, а медитировать в построенный посередине города Матримандир – Храм Матери. В определенное время в него можно попасть не только жителям Ауровиля, но и туристам, что мы и сделали.

Сам поселок построен в форме галактики, если посмотреть на него сверху, то он выглядит как закрученная по спирали галактика. И храм находится в центре этой галактики. Храм снаружи представляет собой огромный шар, покрытый круглыми золотыми пластинами. Когда в него входишь, то по как бы висячим в воздухе дорожкам, закрученным спиралью вдоль стен шара, поднимаешься с самого низа храма на самый его верх. Вверху находится комната для медитаций. Это круглый зал диаметром метров двадцать пять. По кругу стоят колонны, которые поднимаются к потолку, но не касаются его, а заканчиваются от него на небольшом расстоянии. Вдоль стен положены мягкие белые маты, на которых сидят люди в медитации. В центре зала установлен огромный хрустальный шар – самый большой хрустальный шар в мире, изготовлен он по заказу Ауровиля фирмой Карл Цейс за какие-то астрономические деньги. В зале нет искусственного освещения, свет попадает в него из отверстия в потолке. На крыше храма установлено зеркало, управляемое компьютером, и в течении всего дня оно поворачивается таким образом, чтобы солнечный свет попадал с потолка в хрустальный шар, создавая в зале мягкий рассеянный свет. Перед входом в зал выдаются белые носки, и в этих носках медленно и тихо заходишь, выбираешь себе местечко, садишься и медитируешь.

Все в храме построено таким образом, что человек теряет привычные ориентиры в пространстве и даже без медитаций и молитв попадает в этакое немного ошалевше-благостное состояние. В храме нет углов, нет прямых стен, нет никаких ламп, лестниц, все поверхности белого цвета, такая сюрреалистичная архитектура с висящими в воздухе дорожками и недоходящими до потолка колоннами. И, заходя в зал медитаций, человек уже пребывает в немного измененном состоянии сознания.

Вообще, неделя пребывания в Пондичерри вспоминается как один сплошной сумасшедший сон. Мы каждый день видели такие вещи, получали такую информацию, что от всего этого просто ехала крыша. По соотношению новой информации на единицу времени эта неделя была самой насыщенной неделей наверное за всю мою жизнь. Я за предыдущие несколько лет не получил столько новых знаний и впечатлений, сколько получил за первую неделю в Индии. Мы все постоянно пребывали в таком легком шоке оттого, что мы видели, мозги клинило просто от осознания того, сколько в мире есть вещей, о самом существовании которых мы даже не догадываемся.

Все знают, что есть, например, Гималаи, или Канары. В них можно хотеть побывать, можно не хотеть, но то, что они есть, известно. Здесь же мы бывали в таких местах и видели такие сооружения, о которых мы даже не могли представить, что такое вообще может существовать на этом свете. Было несколько моментов, когда мозг перегружался новыми впечатлениями и просто отказывался воспринимать новую информацию, я стоял, смотрел на что-то, и просто тупил, не было сил даже удивляться и восхищаться. System overload.

Многие представляют себе обязательную программу поездки в Индию с житьем в ашрамах и занятиями какими-то духовными практиками. Это все правильно и хорошо, но что я для себя уяснил – это то, что Индия очень круто расширяет сознание сама по себе, как таковая, безо всяких практик. Само нахождение в этой стране настолько меняет твое мировосприятие и мироощущение, что так их изменить никакими практиками не получится. Когда мы там пили пиво, у нас все тосты были “За расширение сознания”. Собираясь в эту поездку, все представляли себе, что в Индии будет классно и интересно, но что в Индии у нас будет ехать крыша, что она перевернет все наши мозги, мы не догадывались.

Живя у Тани, мы познакомились с кучей русского народа из Москвы, Питера и даже Йошкар-Олы. Кстати, оказалось, что с Димой, который нам рассказал про эти бунгало, мы еще в Москве познакомились по интернету, переписывались на тему совместной поездки в Индию. В Москве собрать компанию не получилось, поехали по отдельности. Были там ребята из Москвы, Миша и Зара. Так вот этот Миша, работая на ОРТ, несколько лет назад был в Бишкеке, снимал какой-то сюжет, и познакомился там с нашим Лешкой. Прикольно было обнаружить все эти знакомства, встретившись на берегу Бенгальского залива.

Вообще туристов в тех краях довольно много, со всего мира были, из Штатов, из Голландии девчонки были, из Японии.

Плыву в океане, довольно далеко от берега. Подплывает парень.

  • Hello!
  • Hello, – отвечаю.
  • Where are you from?
  • From Russia.
  • О, здрав-ствуй-те! – с акцентом, но понятно.
  • Здравствуйте! But where are you from?
  • From Germany.


Судорожно вспоминаю, как по-немецки здравствуйте. Вспомнил.

  • Guten tag!
  • Oh, yes, guten tag!
  • Nice to meet you!
  • And I nice to meet you too! Good luck!
  • Good luck!


И поплыли дальше в разные стороны. Он, наверное, по-русски знал одно слово, как и я по-немецки, а вот поговорили. Класс!

Как в Крыму на пляжах носят и продают пиво с воблой и всякие пирожки, так на Ауробич индусы носят и продают кокосы. Сначала они мачетой срубают у него верхушку, вставляют трубочку, и ты выпиваешь кокосовое молоко, затем кокос разрубается пополам, и из него выедается мякоть.

Таня, хозяйка заведения, оказалась милой обаятельной женщиной, ауровилькой, живет в Ауровиле с начала 90-х. Приехала сюда еще в советские времена, когда никого никуда не выпускали, индийский МИД для них, как для людей из-за железного занавеса, сделал исключение, продлив двухнедельные визы навсегда. Работа в этом туристическом пальмовом раю есть ее служение коммуне - домики принадлежат Ауровилю, и деньги за них идут ему. Рассказала нам немного про житье-бытье в коммуне. Больше всего там французов, затем англичане, американы, индусы. Русских тоже, как оказалось, немало. Агитировала Лешку переезжать к ним – в Ауровиле нехватка врачей, их берут сразу, без испытательного срока, без ничего, а Лешка врач-хирург-педиатр-мануальщик-целитель-и-еще-хрен-знает-кто, такие там нужны. Лешка отказался, но призадумался. Вообще заманчивая идея – переселиться в такую коммуну и наслаждаться в ней счастливой жизнью в вечном тропическом раю на берегу океана. Мы решили ближе к старости так и сделать.

Поскольку человеческую природу никакими высокими идеями не прибьешь, в Ауровиле совместно с самосовершенствованием и духовным развитием мирно сосуществуют и интриги, и сплетни, и закулисные игры, и другие черты любого человеческого коллектива. Но все равно, в деле построения идеального общества из неидеальных людей Ауровиль пошел дальше всех.

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #6 : 13 Ноябрь 2007, 16:07:04
Тируваннамалаи

Следующим пунктом нашего индийского trip`а был городок Tiruvannamalay. Я не то, что запомнить, я произнести его сначала не мог. Думал, никогда не выучу наизусть. Однако выучил на удивление быстро, и теперь в своих рассказах о путешествии стараюсь почаще его произносить, дабы блеснуть своими глубокими знаниями индийских местностей. Название города сего ничего не скажет человеку европейскому, но наверняка заставит чаще биться сердце любого индуиста, ибо расположен он у подножья одной из главных индуистских святынь – горы Аруначала. По преданиям, гора эта - тело Шивы, которое он оставил на Земле в память о себе всем живущим. В самом городе есть ашрам индийского святого Раманы Махарши, и громадный храм Шивы.

Храм этот огромный, он поражает своими размерами даже после предыдущих виденных нами древних храмов. Он построен не как один прямоугольник, а представляет собой как бы четыре контура, вложенных один в другой. Между внешней стеной и второй, и между второй и третьей все засажено деревьями с пальмами, и только внутри третьего и четвертого периметров уже расположены храмовые постройки.

Когда мы приехали в город и только вылезли из автобуса, на автобусной станции какой-то индус водил слона. Слон был научен брать у людей хоботом монетки, и совать их в рот. Ну, то есть, пока он к нам не подошел, мы думали, что он их складывает в какую-то сумку на шее. А потом уже сами дали ему монетки и увидели, что он их реально съедает. В чем подвох, я так и не смог понять. Индусы не такие люди, что бы позволить слону просто так на забаву туристам съедать настоящие деньги, они их как-то должны у слона отбирать. А как, я понять не смог, каждую монетку он реально клал в рот и глотал, и как индус эти деньги потом добывал – было непонятно. Наверное, слон использовался как огромная копилка, и когда он сдохнет, из него хозяин достанет целую гору мелочи.

В городе сем на каждой улице в огромных количествах продавались рогатки, на которых в качестве резинки использовались медицинские катетеры. Видимо, в городские больницы недавно была прислана гуманитарная помощь от Красного Креста, и ей нашлось достойное применение…

Сидел как-то на улице, пил кофе, вдруг из-за поворота показалось какое-то шествие. Оказалось – похоронная процессия. В начале идут люди, играет музыка, идущие кидают под ноги процессии цветы. Все веселые, улыбаются, ощущение праздника. Затем едет машина, на крыше которой сидит сам покойник. Его везут сжигать на берег речки. Я хотел пойти с ними, посмотреть на это, но чего-то не пошел. И вообще за всю поездку я так и не увидел обряд сжигания умершего, хотя очень хотелось.

На следующий день я посмотрел и свадебную процессию. Опять же, праздничное шествие по всей улице, в начале толпа народа, за ней едет грузовик. За кабиной у него сделан большой помост, украшенный огромным количеством лампочек, на помосте установлен трон, на котором восседают жених и невеста. За ними большая стенка в виде полукруга, тоже вся в горящих лампочках. Я встретил эту свадьбу поздно вечером, и в темноте это сооружение с несколькими сотнями разноцветных ламп, медленно плывущее по улице, выглядит просто фантастически. Все участники шествия улыбаются, смеются, поют, а жених с невестой сидят неподвижно, в гордых позах, с серьезными лицами, смотрятся на этом помосте как фигуры богов над входом в храм. Наверное, индийская свадебная церемония подразумевает, что до прибытия процессии к своей цели молодоженам нельзя веселиться вместе со всеми. Я помахал им рукой и улыбнулся невесте, она посмотрела на меня одними глазами, чуть-чуть улыбнулась мне уголками губ, и моментально приняла то же гордое безучастное выражение лица. Видимо, им даже шевелиться нельзя.

Поскольку свадебный экипаж украшен самыми обычными лампочками в 220 Вольт, сзади у машины на прицепе установлен дизель-генератор, который вырабатывает электричество для всей этой конструкции.

В первый день своего пребывания в Тируваннамалэй мы пошли в ашрам Раманы Махарши, где впервые за время нашего путешествия увидели в большом количестве диких обезьян. До этого я видел обезьянок только в зоопарке и по телевизору, и считал их такими милыми добрыми умными существами, которые смешно лазают по веткам и едят бананы. Еще одно открытие, которое я сделал в Индии – это то, что обезьяны - злые мерзкие агрессивные существа. Когда нам это говорил Влад, мы ему не верили, как они могут быть злые, ведь они такие забавные…

Забавные они только в зоопарке. На воле они злые, ходят вокруг тебя, скалят зубы и стараются что-нибудь вырвать из рук. При них нельзя ничего есть, открывать сумок, они все выхватывают. Когда они подходят к тебе и скалят пасть, а у них злые пасти с огромными зубами, то сразу как-то не по себе становится. Если чего не так и она вцепится в тебя, а это вполне реально, то ее нельзя будет оторвать, только с куском своего мяса. Даже против собаки что-то сделать можно, она только пастью может вцепиться, а у этих и пасть, и руки, и ноги, и хвост, ее оторвать от себя вообще невозможно будет. Они постоянно злые, агрессивные, шипят и кричат друг на друга, и все время поглядывают на тебя.

У вершины Аруначала к нам подошли несколько обезьян во главе с огромным самцом, видимо, вожаком стаи, у которого была разодрана вся морда, вырваны ноздри, по всему телу шрамы - эти ранения он получил, видимо, в драках с другими обезьянами, или с туристами. И вот когда такое существо направляется прямо к тебе, и ты не знаешь, что у него на уме – ощущение довольно неприятное. Он него и отвернуться нельзя – нужно быть начеку, вдруг набросится или вырвет чего-нибудь, и в глаза этой гадине нельзя смотреть – это для него вызов на поединок, из которого он однозначно выйдет победителем. Мы этого самца до сих пор с ужасом вспоминаем.

Одна обезьяна, когда Танька потеряла бдительность, утащила у нее пакет с вещами. Если бы она сама его не бросила, отобрать его не было никакой возможности, как только делали шаг в ее сторону, она тут же скалила свою пасть и становилась в боевую стойку.

Вот так и рушились в Индии наши российские стереотипы – грязные неприятные индусы на самом деле оказались добрыми мирными открытыми людьми, а добрые милые обезьянки – одними из самых отвратительных созданий, которых нам приходилось видеть в своей жизни.

Через день после приезда в Тируваннамалэй мы встали часа в четыре утра, что бы не было жарко, и пошли на вершину Аруначала. Высоту горы я узнать ни у кого не смог – видимо, кощунственно измерять в метрах тело Шивы, но визуально она около тысячи метров, и по ней на вершину идет тропинка. По пути наверх нам встретились несколько саду – бродячих монахов. У них нет своего дома, своего имущества, и всю свою жизнь они просто ходят в своих оранжевых одеждах от одного святого места к другому, имея при себе только одну котомку. Когда я разговорился с одним таким саду, он показал мне, что у него с собой в котомке – две лепешки, какие-то благовония, и портрет его учителя, который живет где-то в горах в другом конце страны, и все.

С горы открывается прекрасный вид на город и расположенный у подножья горы храм Шивы. Взгляд сверху позволяет в полной мере оценить колоссальность этого сооружения. Храм занимает площадь нескольких городских районов, его башни высоко поднимаются над жилыми кварталами, и весь раскинувшийся вокруг него город кажется просто каким-то ничтожным муравейником.

На склонах горы построено несколько маленьких отделений ашрама, такие маленькие домики, в которые любой паломник может зайти и посидеть в тишине, помедитировать. Еще на этой священной горе испокон веков жили и живут сейчас йогины в своих пещера. Но пещеры эти не как пещеры в нашем понимании, а просто небольшие углубления под каменными выступами в скале.

На вершине горы построен небольшой навес из пальмовых листьев, в котором живет просветленный йогин, и там же несколько его учеников – молодые саду. И каждое утро на вершину поднимаются паломники, что бы лицезреть йогина и через него прикоснуться к мудрости, которую он постиг. Поднявшегося на вершину паломника саду подводят к навесу, за которым сидит йогин, и человек получает счастье увидеть живого просветленного и посмотреть ему в глаза. Я немножко опоздал, потому что много фотографировал по пути, и подойти к нему мне не разрешили, поэтому я только участвовал в обряде, который совершается на вершине каждое утро, а самого просветленного так и не увидел.

Пришедшие на вершину горы (в тот день нас было человек 25, половина индусы, половина белые) усаживаются на землю, из-за ширмы произносятся какие-то мантры и выкрики, которые все присутствующие повторяют. Молодые саду при этом раздают всем воду в чашках, сделанных из половинок кокосовых орехов.

Сначала дали просто воду, мы ее сразу выпили. Потом саду прошел и налил нам воду с кокосовым маслом. На вкус она, понятно, была такой же водой, но выглядела совершенно ужасно – какая-та мутная жидкость со слоем масла на поверхности, зрелище не то, что не аппетитное, а просто омерзительное. Но, поскольку мы присутствовали при ритуале, и не выполнить его было нельзя, то, поборов отвращение, всем пришлось это выпить. Мне еще более-менее нормально было, а девушкам эти несколько глотков дались очень тяжело, когда они это пили, на их лица смотреть было страшно. Потом опять дали выпить воду. Йогин при этом сидел под навесом, и его мы не видели. Из-под этого навеса периодически раздавались какие-то выкрики или фразы, которые нам надо было громко повторять. Я не знаю, произносил ли их сам просветленный, или кто-то другой, этого не было видно. Значения этих слов, разумеется, мы не знали, просто повторяли их вместе со всеми. Мы с Лешкой сразу предположили, что мы на каком-то неизвестном нам языке кричим “Я - белая обезьяна!” - с чувством юмора у индусов все в порядке, почему бы им не поприкалываться над нами, так же как мы смеялись над ними.

Все время на протяжении этого действа рядом с нами стоял молодой монах с чайником, и когда у нас заканчивалась вода в наших кружках, подливал нам еще.

Как только я выпивал свою порцию и встречался с ним глазами, он вопросительно на меня смотрел, и показывал взглядом на мою чашку. Я думал, что он спрашивал:

  • Типа, все? Выпил?


Я утвердительно кивал головой, он подходил, брал мою чашку и подливал еще. Кружке на шестой пить эту святую воду я уже не мог, только думал - “Скорей бы это все закончилось, сколько тут этой воды надо выпить, я уже больше не могу”. Потом выяснилось, что ее вообще можно было выпить только один раз, и все. А саду, оказывается, все это время спрашивал меня, хочу ли я еще. Я отвечал “Yes”, он, разумеется, давал мне еще. А те, кто все это время сидели с наполненными чашками, выпили их только по разу. Так что благодати я там получил гораздо больше остальных.

После того, как все это завершилось, саду повели нас на другую сторону вершины, где каждый из нас нашел себе удобное место, и мы сидели там в течении часа, просто заряжаясь энергией и любуясь раскинувшимися внизу пейзажами.

Чем еще запомнилась нам эта великая гора - это тем, что на склонах ее произошел обмен древними знаниями между славянской и индийской цивилизациями. А дело было так. Спускались мы с вершины не группой, а все сами по себе, и так получилось, что мы с Ольгой оказались внизу первыми. А ближе к подножью, там, где построены маленькие домики для медитаций, сидят индусы и продают вырезанные из камня фигурки Шивы, Будды, маленькие силуэты Аруначала с вырезанными на них мантрами, различные индуистские символы и другие поделки. Они их там прямо на месте делают, пока покупателей ждут. Ольге понравилась какая-то фигурка, она стала торговаться с индусом, а я, чтобы не скучать, взял у него резак, кусок камня и попробовал на нем что-нибудь вырезать. Оказалось, что камни очень мягкие, и вырезать на них достаточно просто. Не долго думая, я крупно и красиво вырезал на камне слово “ХУЙ” и вручил его индусу со словами – “Russian mantra”. Когда мы уходили, мы поставили этот камешек ему на прилавок в один ряд с другими его поделками.

Дальнейшую судьбу нашего творения мы не знаем, но, быть может, сейчас на склонах священной горы предприимчивые индусы уже вовсю торгуют сувенирами, на которых, среди древних символов индийских и тибетских мантр, видны и знакомые всем нам русские буквы.

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #7 : 13 Ноябрь 2007, 16:09:48
Туалеты Бангалора

Из Тируваннамалэй мы поехали в Бангалор, в котором тусовались около часа на автобусной станции. Там я решил сходить в привокзальный туалет.

В туалете можно пописать в желоб, идущий вдоль стен, или зайти в кабинку, что я и сделал. Удачно завершив все, зачем пришел, выхожу из кабинки и иду к выходу. Вдруг ко мне подходит индус – смотритель туалета.

  • Давай две рупии.
  • Ты чего, - говорю, - какие две рупии, за что?!
  • За пользование туалетом.


Я смотрю – все вокруг заходят, писают и уходят, ничего не платя. Ну, думаю, сволочь, хочешь с белой обезьяны денег содрать за бесплатный туалет?!!! Не выйдет! Совсем что ли нас тут за дебилов каких-то держат?! Хотя две рупии – сумма микроскопическая, буду ругаться из принципа, но денег не дам.

  • Никаких денег не дам – туалет бесплатный.
  • Нет, здесь бесплатный, а в кабинке платный.
  • В чем разница-то?!!!
  • Такие правила – здесь бесплатно, а ты был в кабинке, в кабинке платно!


Вот гад, думаю, только что такие правила придумал, не может этого быть. У нас хоть в платных туалетах висят какие-то объявления, правила пользования - кому платно, кому нет. Надо, думаю, у него спросить правила пользования туалетом с расценками, а то, может, правда тут законы такие, администрация города ввела, кто их знает, обезьян. А как на английском спросить правила пользования, я не знаю.

  • Дай, - говорю, - мне прайс-лист!


Теперь уже удивился он.

  • Какой прайс-лист?!!!
  • На пользование туалетом! Ты меня обманываешь, я тебе две рупии не дам.
  • Прайс-листа нет, а ты был в кабинке, это стоит две рупии.
  • А чего с остальных денег не просишь?
  • А они не в кабинках…


В таком духе еще немного поговорили, он понял, что я ему ни на грош не верю, махнул рукой, и я ушел. Спустя полчаса приехал наш автобус, мы взяли рюкзаки, и пошли к нему. И, проходя мимо этого туалета, я на его стене вижу огромную, написанную масляной краской через трафарет, надпись на английском:

ТУАЛЕТ: ПОПИСАТЬ – бесплатно, ПОКАКАТЬ – 2 рупии.

Вот в чем дело! Был в кабинке – значит, пришел какать, плати рупии. Мужик говорил правду, а я ушел, не заплатив. А мне-то с моими европейскими мозгами даже в голову не могло прийти, что в привокзальном туалете может быть различие в стоимости между пописать и покакать. В очередной раз мы убедились, что в Индии может быть всё

Как осуществляется подобный контроль на женской половине туалета, осталось невыясненным…

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #8 : 13 Ноябрь 2007, 16:14:51
Саи Баба

Дальше на нашем пути лежал городок Путтапарти – место жительства Сатья Саи Бабы. То, что в Путтапарти будет интересно, мы поняли еще в дороге, когда на подъезде к городу из окна автобуса увидели памятник европейскому туристу – стоящую на обочине многометровую бетонную статую белой обезьяны.

Сейчас попробую нарисовать картинку, для лучшего представления этого замечательного места - города Путтапарти. Есть такая игрушка - Барби-дом. Дома для куклы Барби. Такие большие, красивые, розового цвета, внутри у них все так классно, спальни, ванны, все нежно розовых цветов. Вот такой домик покупает русская семья, полунищая, еле сводящая концы с концами, папа спился, мама продавщица, бабушка болеет, денег еле-еле хватает, чтобы не умереть с голоду, но дочка уже второй год просит Барби-дом, и мама полгода откладывала понемножку, заняла денег, и на день рожденья своей дочке покупает этот дом. Ставится домик в угол обшарпанной комнаты, и стоит он, раздражая мать и отца, контрастируя своей нежно-розовой красотой и великолепием со всем остальным убогим пространством квартиры. И маленькая дочка целыми днями просиживает около него, играя в свою Барби, и пытаясь хотя бы в этой игре на время забыться и убежать от грязи и бытовухи, окружающей ее в этом мире. Убежать туда, где в нежно-розовых домах с голубыми ваннами и золотыми туалетами живут красивой и счастливой жизнью красивые и счастливые люди.

Так вот, место жительства Саи Бабы - это выстроенный посреди голой выжженной пустыни настоящий Барби-город. Реально. После нескольких часов езды на автобусе мимо безжизненных пейзажей и бедных деревенек попадаешь в фантастический розово-голубой город с роскошными постройками, дворцами, стадионами и всяческими другими монументальными сооружениями.

Саи Баба – это официальный святой индийского правительства, оно выделяет деньги его ашраму, плюс к этому на его проекты дают деньги его адепты и приверженцы по всему земному шару. На эти деньги сначала в Путтапарти, а затем и далее по Индии, развивается система образования, медицинского обслуживания, системы орошения бесплодных земель, и другие подобные проекты. Ну, а внешне, для только что приехавшего в Путтапарти путешественника, это проявляется в виде школ и больниц, больше напоминающих дворцы и замки.

Все в ашраме у Саи Бабы выполнено в нежных розово-голубо-желтых цветах. В этих же цветах выстроены и школы, колледжи, стадион, и вообще все, что имеет какое-либо отношение к Саи Бабе. Все построено с размахом и монументальностью, на фасаде каждой школы или колледжа – огромная статуя какого-либо индийского бога, перед входом в музыкальную школу стоит гитара высотой метров шесть, с торцов этой школы – барабаны в два этажа высотой.

Стадион в Путтапарти построен у подножья горы. На склонах этой горы стоят гигантские многометровые статуи Христа, Будды, Зороастра, на вершине сидит Хануман – индийский бог-обезьяна. На этом стадионе проходят праздники, на которые собираются по несколько миллионов человек со всей Земли.

Саи Баба говорит о себе как об объединителе религий, его символом является цветок, в каждом лепестке которого находится символ какой-либо религии. ОМ – индуизм, крест – христианство, полумесяц со звездой – ислам, и т.д. Но в его городе все же больше сделано в индуистском стиле. Вход в ашрам в виде башни индуистского храма, перед зданиями скульптуры из индийской мифологии, вот и бог-обезьяна Хануман сидит на вершине горы, а Христос с Буддой примостились гораздо ниже. Но на въездах в его сказочный город над дорогой возвышаются арки, наверху которых большое изображение цветка Саи Бабы с двух сторон держат вполне христианские ангелы.

Вдоль центральной дороги, проходящей через Путтапарти, на столбах висят щиты с высказываниями Саи Бабы на всех языках мира. Есть там фразы и на русском – “Начинайте день с любовью, проводите день с любовью, заканчивайте день с любовью”.

Самым главным местом Путтапарти является, безусловно, ашрам. Огромный, целый город в городе, с гостиницами, столовыми, магазинами, супермаркетом… Все, разумеется, в розово-голубых цветах.

В ашраме две столовые – одна для индусов, с индийской кухней, вторая для европейцев - с европейской. Вся еда – только вегетарианская.

Ашрам Саи Бабы отличается от всех остальных, виденных нами, тем, что все необходимые для жизни службы и постройки расположены прямо на его территории. Там можно жить месяцами, вообще не выходя в город.

Проживание в ашраме супер-дешево. Питание - вкусно и сытно пообедать в столовой – 50 центов. Жилье - можно в комнатах по 2-8 человек (50 центов в сутки), можно в больших залах, что-то типа палат в наших пионерлагерях, только цивильней и аккуратней – 20 центов в сутки. Мы, правда, поселились не в ашраме, а рядом с ним в отеле.

Во всех общественных местах в ашраме существует жесткое разделение между мужчинами и женщинами. В столовой есть женская половина и мужская, между ними – перегородка. Супермаркет работает утром для женщин, и вечером для мужчин.

Над прилавком киоска, в котором продается яблочный сок и работает один продавец, надпись. С левой стороны прилавка “Ladies”, с правой - “Gents”. Если я хочу попить сок, я должен подойти только с той стороны, где написано “Gents”. Когда я первый раз, по неопытности, подошел к прилавку не с той стороны, продавец даже не посмотрел в мою сторону и не стал со мной разговаривать. Я понял, извинился, и сделал маленький шаг в сторону, сдвинулся на 40 сантиметров, на свою половину прилавка – продавец с улыбкой вежливо меня обслужил. На территории ашрама не приветствуется хождение мужчин и женщин в обнимку и держание за руки, пища только вегетарианская, алкоголь и курение, само собой, запрещены.

Вообще, правила поведения в ашраме устанавливает мастер, который этот ашрам основал. Но я так и не смог поверить, что в данном случае все эти правила установил самолично Саи Баба. Я думаю, что, поскольку ашрам Саи Бабы являет собой довольно большую структуру, которой надо как-то управлять, видимо, существует и некая администрация, которая и занимается организацией жизни в ашраме. Саи Баба, как Мастер и Учитель, установил правила, что на ежедневных встречах с ним, когда в одном месте собираются тысячи людей, женщины и мужчины должны сидеть отдельно, что абсолютно правильно. А вот уже те люди, которые заведуют магазинами и столовыми, решив показать себя прилежными учениками, развили идею разделения полов до раздельной продажи сока и поп корна. По крайней мере, это единственное разумное объяснение, которое я нашел.

В Путтапарти есть два музея Саи Бабы. Один, старый, на территории ашрама. Экспозиция сделана, наверное, в семидесятых годах, картинки из жизни святых - с раскрашенными гуашью пенопластовыми фигурками людей и картонными деревьями. Второй музей рядом со стадионом, новый – с мраморными лестницами, золотыми рыбками в бассейнах и плазменными панелями на стенах, он по праву занимает свое место в Барби-городе.

Мантра Саи Бабы - OM SAI RAM, короткий вариант – SAI RAM. Так вот этот “САИ РАМ” является в Путтапарти универсальной фразой, которая может значить в разговоре абсолютно любое слово. Как “Ку” в галактике Кин-Дза-Дза. Приветствие, извинение, просьбу… Работники ашрама, когда им надо что-то сказать, предупредить, попросить не фотографировать, не заходить куда-либо, или наоборот, куда-то направить посетителя, не заморачиваются на английском, и просто говорят с разной интонацией “Сайрам, сайрам, сайрам”. Иногда еще жестами показывают, чего надо сделать. Поскольку народ в ашраме – со всего Земного шара, и английский знают не все, такое общение получается очень удобным.

Обычный разговор в столовой, когда на раздаче набираешь себе на поднос еду.

  • Здравствуйте!
  • Здравствуйте.
  • Картошки, пожалуйста.
  • Пожалуйста. Овощи будете?
  • Нет. Два тоста еще.
  • Эти?
  • Нет, эти. И еще один. Спасибо.
  • Все?
  • Нет. Кофе еще. Со сливками. Все.
  • Пожалуйста.
  • Спасибо.


Этот разговор вполне можно заменить другим.

  • Сайрам!
  • Сайрам.
  • Сайрам.
  • Сайрам. Сайрам?
  • Сайрам. Сайрам…
  • Сайрам?
  • Сайрам.
  • Сайрам?
  • Сайрам.
  • Сайрам.
  • Сайрам.


Все. Просто сайрамы произносятся с разной интонацией, и взглядом и мимикой показываешь, чего тебе надо.

На улице все продавцы, нищие, работники гостиниц и кафе – все здороваются, прощаются, и общаются сайрамами.

На крыльце нашей гостинице все время сидела маленькая обезьянка, года полтора ей было, еще даже ходить не научилась толком, только сидела, ползала, и играла. Это был детеныш обезьяны - работника нашего отеля. Так вот, всегда, когда я проходил мимо этой обезьянки, она поднимала лапку и говорила мне “Сайрам”. Больше никаких слов она не знала. Так что в Путтапарти “Сайрам” - это еще и первое слово, которое учатся говорить маленькие дети, как у нас “мама”.

В ашраме построен огромная мраморная площадка под навесом, на ней может разместиться несколько тысяч человек, и каждый день, утром - в 7 часов и днем - в 15 – все собираются на этой площадке на даршаны - встречи с Саи Бабой. Причем, чтобы сесть в первых рядах и увидеть Бабу вблизи, надо прийти за несколько часов, утром, например, к четырем.

Мы жили в Путтапарти пять дней, и один раз я честно встал без десяти четыре утра и к четырем был уже на месте. Как нам рассказали, раньше было просто – кто раньше пришел, тот ближе и садился. Видимо, из-за обилия желающих сесть поближе, сейчас процедура усложнена. В четыре утра все рассаживаются на дорожке, в несколько рядов, друг за другом. Потом первые сидящие из каждого ряда тянут жребий, и кто как вытянет, в такой последовательности ряды встают и заходят на площадку. Поскольку в каждом ряду по нескольку десятков человек, и таких рядов тоже около десятка, то вблизи Саи Бабы оказываются только те, кто был в первых трех-четырех рядах. Так что, даже придя в четыре утра, нет никаких гарантий, что окажешься в числе первых. Я там познакомился с мужиком из России, который жил в ашраме два месяца, каждый день ходил на даршаны к четырем утра, и за два месяца ни разу не оказывался в первых рядах.

Мне, правда, повезло, в мой первый и единственный ранний приход к месту сбора я оказался в ряду, который встал и пошел к Саи Бабе первым - добрый знак.

Народ начинает заходить и рассаживаться в начале пятого утра, люди продолжают подходить до семи, и постепенно вся площадка заполняется народом. Площадь разделена на две половины, на одной сидят мужчины, на другой женщины. Около семи часов утра включается тихая музыка, все замирают, замолкают, и появляется сам Саи Баба. Он заходит с женской половины и медленно идет по проходу между сидящими людьми. Этот проход шириной метра три, по нему постелена ковровая дорожка, Баба идет то по середине прохода, то по краю, подходя вплотную к сидящим людям. Иногда у кого-то останавливается, чего-то кому-то говорит, кому-то делает знак рукой, это значит, что человек приглашен на личную встречу – интервью. Когда Баба приближается к людям, некоторые пытаются приподняться, что бы лучше его увидеть и, видимо, получить побольше его божественной благодати. Вдоль прохода сидят работники ашрама, в обязанности которых входит рассаживать людей, следить за порядком и одергивать и усаживать обратно тех, кто пытается приподняться при приближении к ним Саи Бабы.

Очень многие пытаются дотянуться до Бабы и передать ему письма. Иногда он их берет, иногда нет. Если берет, то сразу отдает идущему рядом с ним секретарю.

Я разговорился с одним мужиком, индусом, который пытался всучить письмо Бабе, но тот не взял. Вот, говорит, приехал с севера Индии, уже три недели здесь живу, а письмо так и не могу отдать. Я его спросил:

  • А чего в письме написано?
  • Там написано мое очень сильное желание.


Я ему сказал, что он ошибся, перепутал немного, не по адресу обратился, это письмо надо Санте Клаусу передать, он такими делами занимается, для этого на Северный полюс надо ехать, а не в Путтапарти. Индус обиделся. Ну да ладно, перепутал аватара с Дедом Морозом, бывает…

В ашраме живут люди со всей планеты, и многие делают себе всякие отличительные знаки – косынку на шею с вышитым названием их страны, ленточку какую-нибудь. Так удобней ориентироваться, видишь своих земляков, и другие сразу видят, из какой ты страны. Я тоже сшил себе на шею трехцветную ленточку в цветах российского флага и везде ее носил

Вообще, русских в ашраме около двухсот человек, 150 женщин и 50 мужчин. Такая точность подсчета - результат того, что как раз в дни нашего пребывания в Путтапарти вся русская тусовка собиралась вечером петь баджаны – священные песнопения. Вроде бы Саи Баба планировал принять на аудиенцию русское население ашрама, и народ к этому готовился – заучивались тексты песен, тренировались петь хором, и т.д. Мы с Лешкой, не имея ни малейшего представления о том, как поются эти баджаны, сразу затесались в первые ряды певцов. Вот, думаю, как классно, сейчас я под это дело попаду на аудиенцию к аватару, очень вовремя мы сюда приехали. Видимо, такие мысли были у многих собравшихся – Саи Баба нас не принял.

В первый день нашего приезда в Путтапарти мы зашли в магазинчик и купили там легкие белые одежды, в которых ходят в ашраме у Бабы. Продавцы оказались веселыми молодыми ребятами, мы с ними разговорились, и они, узнав, что я из России, попросили научить их нескольким фразам по-русски, что бы разговаривать с русскими покупателями. Я с удовольствием это сделал, написал им несколько слов, “Хорошо”, “Заходи”, “Померяй”, и т.д., и научил их правильно произносить. Вот, думаю, сделал хорошее дело хорошим людям, теперь они будут зазывать к себе в магазин по-русски.

Впоследствии выяснилось, что в Путтапарти каждый второй индус зазывает к себе в магазин по-русски. Наверное, количество русских, собранных в одном месте, здесь больше, чем где-либо еще в стране, и хитрые продавцы в лавках выучили несколько русских слов и фраз. Поэтому, видя на улице говорящих по-русски людей, они орали из дверей своих магазинов:

  • Руский, захади, карашо…


Не знаю почему, но это приводило меня просто в бешенство. Я ни на что в Индии так отрицательно не реагировал, как на эти русские фразы. Я просто ненавидел индуса, если он говорил мне на улице хоть одно русское слово. Своими “Карашо” они нарушали благодать индийской земли, поганили ее ауру, и превращали тихую улочку маленького индийского городка в обычный московский вещевой рынок. А я, по незнанию, внес свою лепту в это мерзкое дело, научив еще парочку индусов рыночным фразам. Услышать из уст какого-нибудь чурки “эй, захады, папробуй” на рынке в Москве, конечно, омерзительно, но услышать эту фразу в светлой прекрасной Индии было просто дико. Хорошо еще, что это происходит только в одном месте в Индии, численность русских в других городах, к счастью, заметно ниже, и индусов русскому языку никто не учит…

Уже ближе к концу нашего пребывания в Путтапарти я зашел в один магазинчик, и два продавца-индуса опять попросили меня написать несколько русских слов, чтобы зазывать к себе туристов, как это делают их сородичи в других магазинах. Я написал им десяток фраз, английскими буквами, с транскрипцией, как надо обращаться к женщине из России, к мужчине, как здороваться и прощаться, как нахваливать товар, и несколько рекламных слоганов для заманивания в свой магазин русскоговорящих туристов. Они все внимательно выслушали, запомнили, и под моим руководством научились их правильно говорить. Только слово “в жопу” у них долго не получалось, но потом приноровились произносить и его. Я пожелал им удачи и ушел, довольный, что хотя бы искупил вину за свой урок русского языка в первый день моего приезда в этот славный город.

Иду как-то по улице, подбегает ребенок.

  • Пойдем в магазин за сувенирами.
  • Не-а, - говорю, - не надо мне никаких сувениров.
  • А пойдем, я тебе покажу могилу родителей Саи Бабы.


Интересно, думаю, чего-то я здесь про такую достопримечательность ничего не слышал.

  • Ну, веди.


Отвел он меня на берег реки, где действительно была могила родителей Бабы. Я посмотрел, пошел обратно, все ждал, когда он у меня попросит денег. Так и не попросил, я сам дал.

Еще случай. Иду куда-то, подходит парнишка лет пятнадцати, торгует наборами сувенирных открыток. Я остановился, стал смотреть, чего у него есть. Вообщем, ничего мне не надо было, просто так смотрел, делать нечего было. Он, видя отсутствие интереса в моих глазах, начал рекламировать товар.

  • Вот, посмотри, индийские храмы. Бери.
  • Нет, не надо мне храмов…
  • Вот набор фотографий индийских саду.
  • Не-а, не надо.
  • Вот индийские пейзажи.
  • Нет…


В таком духе он предлагает мне все свои открытки, я все посмотрел, от всего отказался, сказал “leave me alone, маленькая обезьянка” и собрался уходить. Тут парнишка, отчаявшись, выкинул свой последний козырь. Он подмигнул мне, и с хитрыми глазами заговорщицки произнес:

  • Тогда посмотри ВОТ ЭТО!!!


Порылся в своих открытках и торжественно протянул мне одну, с уверенным видом, что от этого я уж точно не смогу отказаться. На фотографии был изображен пляж с шезлонгами и зонтиками, на них загорали какие-то люди, и вдалеке, на одном из шезлонгов, в пол-обороте к фотографу топ-лесс сидела женщина. Все! Я даже не сразу понял, в чем дело, чем он так гордится, только потом сообразил. А это было мне предложено как жесткая эротика.

Уезжая из Путтапарти, мы несколько часов провели на железнодорожной станции в Бангалоре. В ожидании поезда пошли в привокзальную забегаловку, пить пиво с огурцами. Там к пиву подавались свежие огурцы, посыпанные перцем. Типа чипсы. Зашел разговор об обезьянах, и Влад нам стал говорить, что индусов нельзя называть обезьянами, они хорошие, они нас обслуживают, все для нас делают, они добрые. И, чтобы счастливо жить в Индии, надо прекратить делить людей на черных и белых обезьян. Все равны.

Тут я вспомнил анекдот.

ЮАР, режим аппартеида, по пустынной дороге едет автобус. В нем места для негров и “только для белых”. Между неграми и белыми происходит ссора, начинается драка, водитель останавливает автобус и монтировкой выгоняет всех на улицу.

  • Так, - говорит, - чтобы ехать дальше, все забыли, что вы черные или белые, вы все равны, все одинаковые. Все зеленые! И нет больше никаких мест только для белых, все садятся, куда хотят. Запомнили? Все одинаковые, все зеленые. Понятно?! Зе-ле-ны-е! Сейчас все тихо заходят в автобус и садятся, кто куда хочет – темно-зеленые налево, светло-зеленые направо.

Я рассказал этот анекдот, и мы решили, что действительно, хватит издеваться над индусами, они хорошие, и мы теперь будем все одинаковыми зелеными обезьянами. Только те, кто здесь живут, будут темно-зелеными, а те, кто приехал путешествовать – светло-зелеными.

Оффлайн Roman

  • (~'~)
  • Сообщений: 22963
  • Респектов: 2369
  • Москва
Ответ #9 : 13 Ноябрь 2007, 16:16:53
Гоа

Теперь на нашем пути лежал следующей райский уголок – Гоа, штат на западном берегу Индии. Мекка для поклонников стиля “транс”, тусовка new-age, рай хиппи, панков и вообще молодежи и неформалов всех мастей со всех концов света. Пункт прибытия в Гоа – городок с замечательным названием Васко-да-Гама.

Ольга сразу рассказала анекдот:

Собрание в сельском клубе, на повестке дня вопрос – как назвать колхоз. Сыпятся предложения: Ленинский Путь, Заветы Ильича, Красный Октябрь… Ничего не устраивает, все эти названия уже есть у соседских колхозов. Встает дед:

  • А давайте назовем “Колхоз имени Васко да Гамы”!
  • А почему так?
  • Да уж очень на “Еб твою мать” похоже…


Как только вылезли из поезда, сразу побежали фотографироваться у вывески на здании вокзала “Vasco da Gama” - никогда бы себе не простили, если бы не сделали таких фотографий.

Гоа – бывшая португальская колония, и португальцы привили здесь христианство. Благодаря этому, а также паломничеству европейских и американских туристов, жизнь в штате отличается от остальной страны своей европеизированностью. В Гоа полно магазинов и супермаркетов с европейской едой и товарами, можно ходить в любой открытой одежде, женщины на пляжах загорают топ-лесс, везде без проблем продается алкоголь… Цены, правда, тоже приближены к европейским – все заметно дороже, чем мы видели до этого на нашем пути.

Еще у Саи Бабы мы познакомились с русской девушкой, Наташкой, и она приехала с нами в Гоа. У нее здесь был дом, который она снимала на берегу океана. Она посоветовала нам поселиться в соседний домик, что мы сразу и сделали - в отличие от первых дней пребывания в Индии, теперь мы уже сразу видели во встреченных нами людях посланников наших ангелов-хранителей и с радостью принимали их помощь и советы.

Домиком своим мы гордились всю неделю, которую провели здесь. Одноэтажный, крытый черепицей, небесно-голубого цвета. С верандой, на которой мы все время устраивали чаепития, и маленьким палисадничком. В палисаднике цвели цветы и росли пальмы, он был окружен низеньким белым заборчиком, за которым начинался пляж. Очередной райский уголок, который уже за этот месяц…

В первый вечер в Гоа поехали на рынок - Saturday night market. Огромный рынок, на котором торгуют все кто угодно всем чем угодно. Невообразимое разнообразие товаров, сувениры, украшения, одежда, камни, вообщем, все на свете. Прошлялись часа четыре, посмотрели, поприценялись. Первый раз оказался на таком индийско-европейском рынке, все пестрое, яркое, глаза разбегаются, вроде все, что хочешь, есть, а выбрать нельзя. Потому что не знаешь, чего хочешь. Товары на любой вкус, и индийские, и европейские, и какие угодно, любого качества по любым ценам. Ольга купила себе цацки, браслетики на ноги, которые при ходьбе тихонько позвякивают, индийские женщины все в таких ходят, на доллар несколько штук, и браслетики на руки – 50 баксов, авторская работа, в единственном исполнении, француженка-дизайнер продавала свои творения.

По всему Гоа через каждые двадцать метров на пляжах висели объявления, зазывающие на экскурсии к дельфинам, черепахам, на рыбалку, и т.д. Везде крупная надпись “No dolphins – No pay!!!”. Решили сплавать, посмотреть дельфинов. Нас на лодке вывезли в море, и индус-рулевой периодически кричал нам “Вон, смотрите, дельфины!!!”. Это значило, что там, куда он показывал рукой, в сотне-другой метров от нас, на секунду мелькнули плавник или спина дельфина. Все, это была цель экскурсии. Полное разочарование. Когда в Крыму мы плыли из Коктебеля в Феодосию, дельфины всю дорогу плыли рядом с нашим катером, их можно было, перегнувшись через борт, потрогать рукой. А тут, Аравийское море, тропики, а дельфины – так себе. Мы даже подумали, может быть, это друзья владельца лодки с масками и трубками там плавают, и ласты из воды высовывают, и поэтому к ним нельзя подплывать близко, чтобы белые манки не почувствовали подвоха.

Ближе к отъезду я узнал, что можно было сплавать на черепаховый пляж, где водятся большие морские черепахи, и очень жалел, что туда не попал – живых океанских черепах я никогда не видел. Хотя, может, черепах там показывали так же, как дельфинов.

В паре километрах от нас в море стоял большой заброшенный нефтяной танкер. На металлолом его почему-то не разрезали, а просто посадили на мель в двухстах метрах от берега, и все. Когда поплыли к дельфинам, проплывали на лодке мимо него. Я спросил индуса, что это за танкер, он сказал, что ничей, давно стоит, никому не нужен. Мне почему-то сразу же захотелось на него залезть. В крайний день нашего пребывания в Гоа я уговорил Лешку, и мы вдвоем поплыли осуществлять мое желание. С борта была сброшена старая веревочная лестница, и по ней мы залезли на борт танкера. И в воде, и уже на его борту были очень интересные ощущения. Смесь тревоги с восторгом. Стоишь на берегу, и он смотрится как простой, хоть и большой, корабль. А по мере приближения к нему он становиться все больше и больше, поднимается выше и выше, и, в конце концов, он закрывает собой все небо, весь горизонт, и ты уже чувствуешь себя таким крошечным по сравнению с этой горой металла, возникает чувство дискомфорта, тревоги. И хотя умом понимаешь, что ничего страшного нет, доплыл и залез, все равно немного не по себе. Огромная ржавая железная махина, раньше она романтично называлась “River Princess” и на ней жили люди, а сейчас все мертвое, в каютах разгром, тишина, каждый шаг отдается эхом… Такие ощущения испытываешь наверное, только в заброшенных домах и кораблях.

Когда я туда плыл, я был уверен, что весь танкер загажен и все стены покрыты надписями на всех языках мира, ведь не мне же первому пришла в голову идея на него залезть. Ничего подобного. В капитанской рубке я нацарапал на стене “Серега Кузьмин был здесь 28.02.2002”, и снаружи - “ХУЙ”. До глубины души поразило то, что эти слова стали первой надписью на корабле, по крайней мере, в корабельных помещениях точно. Когда в нашем доме в Москве, совсем даже не заброшенном и не покинутом людьми, сделали ремонт и покрасили стены в подъезде, через две недели они все были сплошь исписаны, причем на нескольких языках. А ведь танкер стоит здесь много лет, в одном из самых тусовочных мест страны, и никому не пришло в голову залезть на него и чего-нибудь накарябать. Удивительно… В Индии пятилетние детишки бегают с вытатуированными на руках мантрами, перед каждой дверью на асфальте краской или мелом нарисованы узоры и орнаменты, в Гоа мы встречали людей, у которых на теле не было чистого сантиметра кожи, все было покрыто разноцветными татуировками, любая машина или автобус разукрашены так, что в глазах рябит, а вот нацарапать гвоздиком на стене простенькое ругательство – на это мозгов не хватает. Ну, да ладно, чего с них взять, одно слово – обезьяны...

В субботу поехали на Anjuna Flea Market – блошиный рынок, одно из главных мероприятий, проходящих в Гоа. Впечатление – прошлый night market, умноженный на десять. На берегу моря, под пальмами, построен целый рыночный город, наши самые большие московские рынки – ничто в сравнении с ним. Приехали в десять утра – уехали в семь вечера. Девять часов по нему ходили на одном дыхании, в полутрансовом состоянии, когда мозг окончательно перегружался, садились отдохнуть, перекусить, потом шли гулять дальше. За это время не обошли, наверное, и половины. Фантастическое разнообразие товаров и людей, по-моему, на этом Фли Маркете продается все, что вообще есть в этом мире. Вещи из Индии, Непала, Тибета, и со всего остального мира. Выбрать ничего нельзя, любая вещь есть в десятках, сотнях и тысячах вариантах исполнения, глаза разбегаются, не знаешь, куда смотреть.

Хотели купить подарки в Москву – сразу на эту идею плюнули. Можно выбрать в подарок серебряное колечко из десяти или двадцати других. Когда смотришь на несколько тысяч серебряных колечек, среди которых нет двух одинаковых, что-либо выбрать нереально. Единственная правильная покупка, которую я там сделал – серебряный знак ОМ на цепочке, на шею. Просто взял его в руки и понял – мое. Остальные наши покупки, в большинстве своем, были совершены в состоянии аффекта и потому при ближайшем рассмотрении оказались ненужным дешевым дерьмом.

28 февраля по моей инициативе был устроен праздник – проводы зимы. Всегда мечтал встретить Новый год, или проводить зиму на тропическом море, под пальмами. Наконец мечта сбылась. В кафе на пляже собрали интернациональную компанию – я, Наташка, Светка, Катька, Лешка, немец, канадец, итальянец… Без пяти двенадцать, как в Новый год, под шум прибоя пивом и виски провожали проклятую зиму.

Кафе это и его хозяйка заслуживают нескольких слов. Показала нам его Наташа, и мы стали туда ходить обедать. Представляло оно, как и все пляжные кафе, бамбуковую хижину без стен, крытую соломой, под которой стояли несколько пластмассовых столиков. Хозяйку звали Anne, веселая обаятельная женщина, не похожая на индианку, скорее на итальянку какую-нибудь, ходила в шортиках и футболке и не заморачивалась ни на каких индийских традициях. Мы ее звали и Аня, и Анюта, и Анечка, на все она с удовольствием откликалась. Один из тех редчайших случаев, когда местного жителя язык не поворачивался назвать обезьяной.

Поскольку под конец нашего путешествия мы окончательно перешли на вегетарианскую пищу, а у Аньки еда была в основном европейская, то заказывали мы у нее вареную картошку и цветную капусту. Ну и рыбу какую-нибудь. На второй день мы научили Аньку, как по-русски будет капуста и картошка, ей очень понравилось звучание этих слов, и, когда мы делали заказ, она всегда с гордостью его зачитывала:

  • Two kapusta-a and three kartoshka-a! Right?!
  • Yes!


Кстати сказать, я вообще заметил, что иностранцам очень нравится, как звучат русские слова, заканчивающиеся на “–ка”. Когда я летал в Арктику, я познакомился с одной француженкой, которой очень понравилось слово “палатка”. В лагере на льдине она общалась со всеми по-английски, но палатку всегда принципиально называла “палатка”. А несколько лет назад у меня была знакомая американка, которая приходила в восторг от русского слова “скамейка”. Когда она занималась какими-то своими делами, она тихонечко мурлыкала себе под нос песенку, состоящую из одного слова - “скамейка, скамейка, скамейка…”

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Метки темы: рассказ, отчет, впечатления, путешествия, Дели, поезда, ашрамы, храмы, Пондичери, Тамил Наду, Ауровилль, Тируваннамалаи, Саи Баба, автобусы, Ошо
Cсылка для форумов:

Ссылка html:
Метки: [смотреть все] | популярные:
авиабилеты (53) Анджуна (10) Арамболь (12) безопасность (21) бюджет (9) Вагатор (9) виза (32) водительские права (9) вопросы новичков (21) впечатления (60) выбор места (44) где купить (16) гестхаусы (96) гоатранс (20) Дели (22) деньги (19) дети (11) достопримечательности (40) еда (28) ехать или не ехать (11) животные (9) жилье (117) здоровье (19) индийцы (17) Индия (46) инструкция (18) история (11) климат (19) культура (11) маркеты (20) медицина (11) Морджим (8) мото (26) музыка (20) Мумбаи (22) отчет (62) Палолем (14) пати (34) пляжи (51) погода (22) поезда (22) полиция (15) природа (13) путешествия (43) работа (13) развод (13) рассказ (84) русские (9) такси (15) торговля (14) транспорт (55) форты (11) фото (79) хиппи (13) цены (30) чартеры (22) что взять (17) что посмотреть (55) язык (8)

Путеводитель Гоа