Индия в стихах!

Опять я - бродяга бездомный,
И груди так вольно дышать.
Куда ты, мой дух неуемный,
К каким изумленьям опять?

Но он,- он лишь хочет стремиться
Вперед, в дорогой Индостан;
И сердцу так сладостно биться
При виде тебя - Океан!!!

***
О, Индия, ты - украшенье планеты -
Поэтами тысячекратно ты воспета.
Ты - словно мечта о божественном чуде.
Тебя населяют красивые люди,
Их кожа смугла и блистающи очи.
Полны ароматов индийские ночи,
Индийские дни - словно горсть самоцветов.
Там джунгли, там тигры, там вечное лето.
Тебя океан омывает могучий,
От холода Севера горные кручи
Тебя берегут - нет надежней преграды,
О, милая Индия, сердцу отрада!

Я скоро приеду, я лишь задержалась в пути.
Здесь снег. И окраина. Крайность. И я на краю.
Тут все повторяют, что рая нигде не найти.
А там все иначе. Я будто гостила в раю.

Там очень тепло. Там не носят плащей и пальто.
Там прячутся хижины в зарослях гибких лиан.
Там девушки в сари подобны бутонам цветов.
И многие, многие тайны хранит океан.

Там солнце так близко, и ярче поэтому свет.
Там стайки серебряных рыбок играют у ног.
И все, что я знала о Боге, там сходит на нет,
И в каждой серебряной рыбке танцующий Бог.


Там пахнет сандалом, и можно ходить босиком.
Другие созвездья сплетают небесный навес.
Там все улыбаются, будто ты с каждым знаком.
И каждая улица кажется лавкой чудес.

Там ходят слоны, обезьяны гуляют по крышам,
Сигналят машины, коровы бредут не спеша.
На флейте волшебной играет сиреневый Кришна,
И гопи танцуют. И очень вольготно дышать.

Я просто жила. Я спускалась по лестнице вниз,
Смотрела, как дремлет под пальмами старый утес,
Как трудно в полях день за днем поднимается рис,
Как спелый легко разбивается оземь кокос.


Там юноши чинят тяжелые влажные сети,
Колышутся лодки, и воздух от зноя дрожит,
За змеем воздушным по берегу бегают дети…
Там учишься жить, как они, по законам души.

Как мудрые старцы стоят молчаливые храмы,
С почтеньем застыли века у подножия их.
Там камни ступеней покрыли глубокие шрамы,
Там тени умерших ступали, и тени живых.

И я у подножия – пленница трех измерений,
С дорожною сумкою, полной надежд и потерь,
Внутри неразрывного круга смертей и рождений,
И хочется выйти из круга, и вот она дверь…


И чувство такое, что там я бывала когда-то,
Как будто все это знакомо, все это в крови.
Я просто сидела и слушала звуки заката,
Там все говорит о любви, и молчит о любви.

По струнам ситара скользит смуглолицая муза.
Браслеты звенят. Неземное сияние глаз.
И хочется плакать. И все открываются шлюзы.
Ты вечен. Ты весь на ладони. Ты здесь и сейчас.

Я жду тебя там. Под лианою. В арке вокзала.
Мы в город поедем на рикше, не будем спешить.
Забудь обо всем, что сейчас я тебе рассказала,
Слова бесполезны, бесцветны… Ты просто дыши…

Кто написал? Мне понравилось)))

sommeliere, Автор не известен, нашел стихи в инете, и на каждом сайте автором является разместивший их, парадокс :-)

Чему учит нас Гоа, мой свет? Расстояние лучший врач.
Расставания больше встреч.
Драгоценно то, что хватило ума не присвоить, не сфотографировать,
не облечь
Ни в одну из условностей; молчанье точней, чем речь.
Того, чего не имеешь – не потерять.
Что имеешь – не уберечь.

Чему Гоа учит меня? Тому, что из всех мужчин только ветер и стоит слез.
Когда катишься пятьдесят километров в час, он уже принимает тебя всерьез.
Всякий мрак проницаем, любой поворот открытие,
смерть глядит дальним светом, и он белёс.
Твоя тень состоит из челки, стоящей дыбом, руля, сидения и колёс.

Гоа учит меня доверию – десять дней
Ездишь за спиной того, про которого точно знаешь – ему видней,
Так что скоро чуть ли не дом родной обретаешь в ней,
Даже набирая полные фары пыли
и полные шины выбоин,
зеркала – разбегающихся огней.

Да, в последнее утро, пожалуй, стоит проснуться в шесть,
Сесть в рассвет, попытаться собрать все вокруг и счесть,
попросить присяжных в себе учесть,
Что уж если Господь задумывал фрукты, линию горизонта
и экзотических сумасшедших такими, какие здесь, -
О, какую же это делает Ему честь.

Если завтра отъезд, у тебя невозможный рост.
Правой ногой попираешь ты Сиолимский,
а левой Кузнецкий мост.
Слышишь благовест, погружая лицо в прохладную мякоть звезд –
над Москвой не бывает звезд.
Пахнет пряным вест.
Пахнет жженым ост.
И становишься чист, разверст и предельно прост.
Сам себе и Приянка Чопра,
и Роберт Фрост.

Вера Полозкова

Ева, Уау... нет слов.... кроме - Прекрасно!!!!! Лови респект.

           Индия – Гоа.

Воздух свободы -  терпкий и пряный ,
Шум океана – отлив и прилив,
Стройные пальмы и ветви баньяна,
Запах Гоа и манит и пьянит…
Море улыбок – взаимных и добрых,
Искренность в лицах  людей,
Всё это раю как будто подобно,
Рай для тебя и друзей…
Мчаться на байке по узким дорогам,
 Улыбаясь, встречному ветру,
Без цели - навстречу счастью,
Радуясь своему полёту…
Вечером в шеке сделать заказ,
Тамато-суп и стакан лемонана…
И в тишине проводить  закат…
Да..это кайф -это нирвана…
Воздух свободы - терпкий и пряный ,
Шум океана – отлив и прилив,
Стройные пальмы и ветви баньяна,
Запах Гоа и манит и пьянит…

и еще от Полозковой:

В Гоа приходят те,
Кто устроен, как ты:
Склонные к полноте
Искатели пустоты.

Чаем пахнет земля.
След от ступни - печать.
Курсы молчанья для
Вызванных отвечать.

Система координат,
Где ровно наоборот:
Лайм, виноград, гранат
В тебе создают рот,

Рост задает - тень,
Пульс диктует - прибой.
Сегодня тот самый день,
Когда ты рожден собой.

Вот тебе алфавит,
Вот новая из планет.
А Бог сделает вид,
Будто Его тут нет.

1 февраля 2010 года.




Бог заключает весь
Мир, оттого Он зрим.
Бог происходит здесь,
Едва мы заговорим.

Бог, как Завет, ветх.
И, как Завет, нов.
Мы - рыжая нить поверх
Белых Его штанов.

Бог - это взаимосвязь.
Мы частность Бога, Его
Случайная ипостась.
И более ничего.

31 января 2010 года, Гоа, Морджим.




Представь себе ужас прожившего месяц в Индии, мама,
и впервые узревшего снег в аэропорту.
У меня в чемодане песок, на плечах непальская куртка
и не утешительная ничуть карамель во рту.
Мы вернулись домой, мама, это отнюдь не часто случается
с заступившими за черту.

Очень тяжело шутить, мама, всюду русские, впору срочно переходить
на шепот или транслит.
Тут зима, запах неуюта, мрака, глухого бешенства –
надо всеми прямо-таки разлит.
Только у меня полный бак иронии и приятия,
ничего-то меня не трогает и не злит.

Земляков с Гоанщины узнаешь по печеным носам, соломенным волосам,
Барабанам, привешенным к поясам,
А я в али-баба-штанах за две сотни рупий,
еду презентовать свою книжку к восьми часам.
Мама, лучшей меня для такого случая
Бог не выдумал бы и сам.

27 ноября 2008 года, Москва




Как ты там, мое слабое утешение, моя ржавая ссадина,
ломаная банка из-под тепла?
У меня в айподе сто пять твоих фотографий, так что я тебя сюда привезла.
Я на севере Гоа, Тим, тут такой же бог, как у нас, но куда чуднее его дела.

Если едешь на ста, и слезы закатываются в уши –
это называется «с ветерком».
В барах выдают кокосовую скорлупку, чтобы ты растолок гашиш
и смешал его с табаком.
Ящерица сбежавшей татуировкой гуляет под потолком –
Ты сидишь, а она идет над тобой пешком.

Голые лампочки, Тим, жестяные кружки, пыльные майки,
нехитрый гоанский быт.
Всей литературы – только следы на песке:
скажем, узкие от ступней,
и звездчатые от лап,
и круглые от копыт.
Кажется, что и сны тебя здесь не ищут, но стоит тебе уснуть,
как никто окажется не забыт.


Вот он ты, глумливая бровь дугой, вот сменивший тебя,
с одной и второй серьгой,
Вот он новый мой праздник, который всегда с другой –
Все идут за мной от Парижа до Вайланканни, где сразу над барной стойкой
мой дорогой –
Джизус Крайст,
как водится, Всемогущий
и Всеблагой.


15 ноября 2008 года, Гоа




Мы в Северном Гоа, мама, каждый пейзаж как заставка для телефона
или рекламный 3d плакат.
Дело к вечеру, где-то уже включается электрический треск цикад.
Кто-то едет вдоль кромки моря на старом велосипеде через закат.

Да хранит Господь мотоциклы сезонных, мама, – они наглы,
Объезжают на полной скорости все пригорочки и углы,
Набирая полные ноздри полынного дыма, мама,
полные руки ветра
и веки – мглы.

Пока мы сидим в баре на берегу, допиваем клубничный сок,
Игроки в крикет ждут, когда один совершит бросок,
крабы убегают наискосок.
Это самый мизинец Индии, самый невозможный ее кусок.
Мы проводим солнце и тут еще посидим часок –
Пока Костя докурит,
затушит джойнт
и закинет его в песок.


13 ноября 2008 года, Гоа




Чему учит нас город Джайпур, мой свет?
Месть индуса изобретательна и хитра.
У тебя неплохой отель, только в храме Шивы сразу за ним
служба начинается в пять утра.
И репертуар, в свою очередь, там таков, что хрустит и трескается кора
Головного мозга. Причем сегодня он значительно заунывнее, чем вчера.

Чему учит Джайпур меня? Я преодолела большой маршрут.
Что ни кадр, то как из журнала Geo, что ни индиец, то изумруд.
А сомненья, кишечные палочки и служители храма Шивы
меня пытались, но не берут.

12 ноября 2008 года, самолет Джайпур-Гоа



Чему учит нас город Пушкар, мой свет? Звезды были придуманы для того,
чтоб от лагеря взять верблюда, поехать через пески,
лечь в телеге и налюбоваться всласть.
Тот, кто имеет повозку, байк или карту – имеет власть.
Мы добрались до лучшего города на земле,
а цивилизация, к счастью, не добралась.

Чему учит Пушкар меня? Я ничего уже не исправлю и не спасу.
На самом деле я живу здесь, в пустыне, и ношу золотое кольцо в носу.
Ем кюфту из железной миски, держа ее на весу.
И в повозке мужа по знаку «Ом»
пририсовано к каждому колесу.

10 ноября 2008 года, Пушкар-Джайпур




Мы в Пушкаре, мама, это штат Раджастан, если в двух словах.
Женщин с двумя головами нет, но есть женщины в шторах
с дровами на головах.
Мы ночуем в пустыне, мама, пахнет кострами, травами
и верблюдами, ущемляемыми в правах.

Люди будто сушеные мама – рука у взрослого человека
всегда толщиною с плеть.
На каждом товаре по сантиметровому слою пыли,
каждая спальня – сырая клеть,
Здесь никто ничего не сносит, не убирает, не ремонтирует –
всему просто дают истлеть.

Едут бешеные автобусы, дребезжат, и машины им вслед визжат,
и перебегают дорогу босые женщины в сари
– у любой ребенок к груди прижат,
И коровы тощие возлежат, никому не принадлежат,
И в углу кафе сидим мы, сытые эксплуататоры, попиваем свой оранжад.

Костя вывихнул руку, мама, вздыхает так, будто бы кончина его близка.
Мы в пустыне, мама, нет ничего, кроме звука пищалки,
запаха ночи, огня, песка,
Я смотрю на все это дело, мама, и тут, конечно,
древнерусская обязательная тоска.

8 ноября 2008 года, Пушкар


Чему учит нас Агра, мой свет? Мегаполис: каждый десятый спит на белье,
каждый пятый о нем слыхал.
Над портретом Шивы и Парвати лампа, чтоб глаз приезжего отдыхал.
Тадж Махал был построен, чтобы все расы мира
встречались перед воротами в Тадж Махал.

Чему Агра учит меня? Надо брать парату – парата везде вкусна.
Индия лежит под колесами, словно поверхность Марса,
и остается с тобой честна:
Ничего не забрать отсюда себе на память, как с того света
или из сна.


8 ноября 2008 года, перегон Агра-Пушкар



Так-то, мама, мы тут уже семь ночей.
Если дома ты неприкаянный, мама, то тут ты совсем ничей.
Воды Ганга приправлены воском, трупами и мочой и жирны, как масала-чай.
Шива ищет на дне серьгу, только эта толща непроницаема
ни для одного из его лучей.
И над всем этим я стою белокожей стриженной каланчой,
с сумкой «Премия Кандинского» вдоль плеча.
Ужин на троих стоит пять бачей, все нас принимают за богачей,
И никто, слава богу, не понимает наших речей,
И поэтому мы так громко все комментируем, хохоча.

Каждый бог тут всевидящ, мама, и ничего, если ты неимущ и тощ.
Варишь себе неизвестный науке овощ, добавляешь к нему
какой-нибудь хитрый хвощ
И бываешь счастлив; неважно, что на тебе за вещь,
Важно, мама, какую ты в себе
заключаешь при этом мощь.

В общем, мы тут неделю, мама, и пятый город подряд
Происходит полный Джонатан Свифт плюс омар-хайямовский рубаят.
Нужен только крутой фотоаппарат, что способен долго держать заряд,
И друзья, которые быстро все понимают. Ничего при этом не говорят.

Так что, мама, кризис коммуникации, творческое бессилие,
отторгающая среда –
Это все, бесспорно, большие проблемы, да,
Но у них тут в почете белая кожа, монетка в рупию и вода,
В городах есть мужчины в брюках – если это серьезные города,
Так что мы были правы, когда добрались сюда.
О, как мы были правы,
когда добрались сюда.

7 ноября 2008 года, Агра

Veter-Veter, Как хорошо Вера умеет передать мысли - мне нравятся её стихи)

Верочка, она вообще умница.....
недавно кстати в Екате у нас была.....  стихи читала....